Ребекка Уинтерз. Вспомни о любви
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Дядя Трис! Только что звонил дедушка. Через минуту он будет здесь, чтобы отвезти тебя на станцию. — Я почти готов. А ты? Собрал вещи? Алан кивнул: — Моя сумка в холле. Мне так хочется поехать с тобой! — тихо добавил он. — Меня не будет только две недели. А ты отлично проведешь каникулы с дедушкой и бабушкой на озере Комо, — сказал Трис, стараясь подбодрить мальчика. Алан ничего не ответил. Он ходил мрачным всю прошедшую неделю, и это не могло не беспокоить Триса. — Когда я вернусь, у нас останется еще целая половина лета, чтобы ходить в походы и рыбачить. А пока постарайся получить удовольствие от каникул. Наверняка на озере будет много твоих ровесников, с ними ты не соскучишься. К тому же я договорился с родителями Люка, чтобы он присоединился к тебе на несколько дней. — Знаю. Ничто из сказанного не успокоило Алана. Трис взял опекунство над племянником, год назад потерявшим родителей в автомобильной аварии, и теперь боялся, что предстоящая разлука сведет на нет все его усилия вернуть мальчика к нормальной жизни. После похорон Трис забрал Алана в свой дом в Коксе, маленькой горной деревушке над Женевским озером. Дедушка и бабушка жили недалеко от них, в швейцарском городе Монтро, там же находился и головной офис их компании «Монбриссон Отель». — Мне будет не хватать тебя, мой мальчик! Алан спрятал лицо в ладонях: — Ты действительно должен уехать? — Да, иначе мне грозит тюрьма. — Но ведь тебя не могут арестовать, правда? — Боюсь, что могут. Каждый швейцарец после двадцати обязан исполнять свой воинский долг. Запомни, у нас нет армии, потому что армия — это все мы. И раз меня вызвали на двухнедельные военные сборы, отказаться я не имею права. — Тебе не хочется? — Напротив, я с нетерпением жду встречу с парочкой старых школьных друзей. — Мне кажется, это глупо. Мы же никогда не воюем. Чем ты будешь там заниматься эти две недели? — Ну, взорвем что-нибудь для смеха. Этой фразой он надеялся вызвать улыбку на лице Алана, но мальчик лишь с грустью посмотрел на Триса: — Мне принести твой рюкзак? — Спасибо. Он — в большом шкафу в холле. — Хорошо, — Алан вышел из спальни и вскоре вернулся, неся два рюкзака. Трис с удивлением посмотрел на второй — старый, темно-зеленый, — в котором, как он знал, лежало всякое барахло. — Я сто лет его не видел. Укладывая последние вещи в свой военный рюкзак, Трис уголком глаза следил за Аланом, который стал копаться в другом. — О, тут твои коньки и шайба! Ее подписал сам Уэйн Гретцки! Я не знал, что ты с ним встречался. — Да я и не встречался, — удивленно пробормотал Трис. — Тут столько всего интересного! — впервые за эту неделю Трис уловил в голосе Алана нотки радости. — Ты же знаешь, что хлам, принадлежащий одному человеку, — настоящее сокровище для другого. — Можно мне взять шайбу? Просьба не удивила Триса — Алан был без ума от хоккея. — Если хочешь, все это теперь твоё. — Спасибо! Ты знаешь, что у тебя тут целая коллекция открыток из разных областей Швейцарии? — Не удивительно! Когда я занимался хоккеем, то складывал в рюкзак всякую всячину. Алан вытряхнул все содержимое на кровать. — У тебя тут несколько американских и канадских купюр. Откуда они? — Как рассказывают дедушка с бабушкой, как раз до того несчастного случая в Интерлакене я участвовал в турнире в Монреале. Когда матч закончился, команда полетела домой. |
