Между тем, Моника решила разыграть финальную сцену возмездия. Она все еще тяжело дышала, и пот лил с нее ручьями. Наклонившись, немка ухватила Дэлию за косу, дважды обернула ее вокруг кулака, как простую веревку, и, дернув, подняла ее на ноги.

Дэлия вскрикнула от боли. У нее выступили слезы.

Теперь Моника держала ее на привязи, но, поскольку это была довольно длинная «привязь», у Дэлии оставалась возможность маневра, и она использовала ее, для того чтобы наносить немке удары локтем в ключицы. Она старалась бить в одно и то же место, ожидая, что кость не выдержит и сломается. С каждым ударом Моника широко раскрывала рот и испускала стон. Горячее дыхание с брызгами слюны обдавало Дэлию. Ошеломленная на мгновение, Моника согнулась пополам и ослабила хватку.

Дэлия рванулась, высвободив волосы, и коленом ударила Монику в живот. У немки округлились глаза, и из открывшегося рта опять брызнула слюна.

Еще один удар! Еще один… и все будет кончено! Однако Моника держалась. Казалось, что каждый новый удар давал ей заряд энергии. Сделав над собой нечеловеческое усилие, она ударила Дэлию в грудь кулаком и отбросила ее от себя. Затем, подобно боксеру, получившему нокдаун на ринге, пошатываясь, выпрямилась и, тряся головой, как рассвирепевший бык, пошла по кругу, жадно глотая воздух и собираясь для следующего броска.

Дэлия не спускала с нее глаз, но все равно пропустила момент броска. Не обращая внимания на град ударов, которые обрушила на нее Дэлия, жилистая немка обхватила ее руками, как железным обручем, и начала давить.

Дэлия никогда не встречалась с подобным приемом. Без особых усилий Моника оторвала ее от пола, несмотря на то что Дэлия извивалась и брыкалась изо всех сил. Немка была слишком сильна или разъярена, – а может быть, и то, и другое одновременно. Стальные объятия продолжали сжиматься – как объятия самой смерти!

Сделав несколько непроизвольных выдохов, Дэлия откинула голову назад, оскалила зубы и стремительно, как изголодавшийся вампир, впилась в правое ухо Моники, изо всей силы сжимая резцы, погрузившиеся в хрящ. Ручьи густой, с металлическим привкусом крови наполнили ее рот, и она едва не задохнулась. Усилием воли заставив себя сжать зубы еще сильнее, она дернула головой и…

Из того места, где только что было ухо Моники, забил фонтанчик алой крови.

Инстинктивно Моника ослабила хватку, откинула назад голову и завизжала. Одной рукой она невольно схватилась за раненое место. Ее пальцы отчаянно бегали, пытаясь нащупать откушенное ухо. На лице появилось выражение полного смятения.

– Мое ухо! Сука еврейская! Что ты сделала с моим ухом?!

Дэлия чувствовала, как кровь Моники стекает ей в горло, и, пытаясь избавиться от этого ужасного ощущения, с силой выплюнула ухо и сгустки крови прямо в лицо Монике.

Моника была настолько потрясена, что совсем выпустила Дэлию из своих объятий. Спотыкаясь, в ужасе отступила назад и, отняв ладонь от раны, уставилась на окровавленные пальцы. Затем ее взгляд упал на пол, и она увидела обезображенный хрящ ушной раковины в кровавом сгустке.

Дэлия знала, что у нее в запасе остались считанные секунды. Как только Моника выйдет из шокового состояния, она станет еще опаснее и сильнее. Единственное, на что надеялась Дэлия, – покончить с ней, до того как она оправится. Выставив плечо вперед как таран, она сделала мощный бросок.

Моника опять обхватила ее руками с ловкостью осьминога и начала сдавливать изо всех сил.

Дэлия конвульсивно забилась в ее объятиях, широко раскрыв глаза. У нее было такое ощущение, что ее затягивают в стальной корсет. Все поплыло перед глазами, разум помутился, и ее сознание погрузилось в серую мглу.

Она задыхалась.

Неумолимая сила продолжала сдавливать ее ребра; казалось, еще минута – и легкие разорвутся.