Из приключившегося поблизости стога надрали сена, застелили уцелевшим ковром. На это импровизированное ложе и положили «хозяина земли русской». Отчаянная попытка отыскать врача, успеха не принесла. Придворному эскулапу самому нужен врач, а другой сопровождавший нас медик вообще исчез.

Императрица стоит рядом на коленях, держа супруга за руку. Александр III без сознания, дышит тяжело. Я ничем не могу ему помочь, а потому:

— Александр Петрович!

Гревс подлетает ко мне.

— Охранение выставлено?

— Так точно, государь.

— Отберите из остальных человек пятнадцать. Группа захвата на «Веселый подол», арестовать бывшего великого князя, британского шпиона, гражданина Романова В.А. Руководство операцией принимаю на себя. Вопросы?

Через тридцать секунд передо мной выстроились десять атаманцев, четверо стрелков и двое конных гренадер. Проверка оружия, я понимаю руку:

— Внимание! Напра-во! Колонной по два, за мной, бегом, ма…

— Государь! Государь!

Гревс бесцеремонно прерывает мою команду:

— Государь, ваш отец пришел в себя и зовет вас.

Я бросаюсь к Александру:

— Батюшка!

Он с трудом приподнимает голову. Слава богу, значит, позвоночник цел.

— Николай, — слова даются ему тяжело, — Николай. Подойдите ко мне…

Я подхожу ближе.

— Сын мой. Я вручаю вам Россию в тяжелый час. Будьте мужественны, тверды в вере и чисты в мыслях. Ваш народ будет верен вам, но и вы будьте верны ему. Правьте справедливо, — голос императора звучит навевно, торжественно — ну как же, фактически он диктует сыну завещания со смертного одра. Затем император находит рукой ручку супруги и неожиданно стискивает ее, — позаботьтесь о матери, о братьях и сестрах и будьте, если возможно, милосердны к виновникам сегодняшней беды… — тут Александр всхрипывает и переходит с высокого штиля на обычный язык, понизив голос до шепота, — все-таки достали они меня… но ведь явно в тебя целились… в тот раз не получилось, а теперь… сынок, Колька… найди их и порви… ты сильный, ты сможешь…

Должно быть, он хочет сказать еще что-то, но силы покидают его и он откидывается назад. А через секунду императрица подносит руку к губам и взвывает, как самая обычная деревенская баба: император Александр III отошел в лучший мир.

Я обнимаю Марию Федоровну, прижимаю ее к себе. За эти три года я привык ней и иногда мне даже кажется, что она — моя родная … ну, не мать, конечно, но, как минимум — тетка. Которая сейчас потеряла самого близкого, самого дорогого ей человека…

… До станции мы добираемся минут за сорок. Это не потому, что мы великие бегуны, а просто нам на встречу двигалась дрезина и казачий разъезд. Из-за того, что царский поезд не прибыл на следующую станцию, по дистанции объявили тревогу. Мы реквизировали у казаков коней и, сломя голову, помчались к Веселому подолу. Разумеется, Владимира Александровича там уже не было.

Из сбивчивых объяснений начальника станции выяснилось, что великого князя ждали лошади и несколько гвардейских офицеров. Та-ак, значит, это был не просто внедренец на одну акцию, а самый натуральный стационарный агент. В противном случае, зачем ему себе пути отхода готовить? Мог бы и вообще, как камикадзе… Или наши потомки из 23 века здесь не при чем? И весь теракт задуман и осуществлен самим дядюшкой Владимиром, а-ля натюрель?

Ну, «дядя Вова», кто бы ты ни был, берегись!!!

Мос