Гекса подняла руки, у Марикеты расширились глаза. Раскрыв ладони, она метнула стол наперерез лучу Гексы, пока он не успел ее поразить. Древесина рассыпалась в пыль.

Последовали две другие вспышки света. От одного пучка света Мари увильнула, вытянувшись на носочках и выгнув спину. Но второй ее достал и, крутя, ударил о стену.

Инстинкт подсказывал Бауэну, что он должен защитить свое, но он не мог вмешаться.

От следующего луча Марикета пошатнулась. Она делалась медлительнее и слабее. Наконец нырнула за стену, напротив того места, где стоял обездвиженный Бауэн. Сползла на пол в углу, нервно сглотнув, выглянула из-за края стены и тут же крепко зажмурилась от внезапного взрыва у самого лица. Откинув назад голову, уставилась в потолок. Он почти слышал, как она шепотом ругалась:

– Черт, черт, черт.

«Беги!» Он хотел, чтобы Марикета спасалась. Но вместо того чтобы побежать, она сконцентрировала в ладонях магию. Потом, словно примеряясь, высунулась из-за угла… и направила луч в колдунью.

Гексу отшвырнуло на другой конец комнаты.

Подняв брови, Марикета бросила взгляд на свои ладони в перчатках.

Колдунья завизжала от боли и ярости. Вокруг нее закружился вихрь дыма, становясь, все гуще и гуще, пока и вовсе не скрыл ее из глаз. Марикета встала и пересекла комнату, чтобы посмотреть на нее поближе. Ее глаза лихорадочно блестели. Казалось, что сейчас она последует за своим врагом в дымное марево.

«Не ходи туда! Не ходи…»

Наконец Бауэну удалось прорычать ей предупреждение. У границы вихря Марикета оглянулась на него. Но вряд ли увидела. Из дыма выползла жуткая рука и сомкнулась вокруг ее головы. На лоб Марикеты опустились железными прутьями клетки длинные когти. Чтобы его успокоить, Марикета приложила к алым губам указательный палец. Потом улыбнулась и исчезла в круговороте.

Он боролся с невидимыми путами изо всех сил. Руки свободны. Нужно было последовать за ней туда, внутрь. От дыма он задыхался. Внутри вдруг вспыхнул ослепительный свет.

И из вихря вылетела Гекса. За ней – Марикета, не касаясь ногами земли. Такой он ее еще никогда не видел. Убийца, готовящийся к аннигиляции.

Поднятыми вверх зеркальными ладонями Марикета бомбардировала Гексу лучами. Бауэн видел, как напряглась шея колдуньи, слышал, как затрещали кости ее черепа. С диким криком она метала в Марикету яростные снопы света, но они не приносили ведьме вреда.

– Давай еще, Гекса, – усмехнулась Марикета. – Я что-то ничего не чувствую.

«Оторви ей голову! Ну же!»

Словно услышав его смятенные мысли, Гекса переключила внимание на Бауэна и, подняв голову, направила световой пучок в его сторону.

Его словно ударили в грудь тараном так, что захрустели кости.

Мари рухнула на спину с такой сокрушительной силой, что из ее рта брызнула кровь. Распростертая на спине, все же попыталась атаковать. Но Гекса сумела связать ее исходящую магию.

– Оставайся внизу, детка, – сказала Гекса, поднимаясь во весь свой гигантский рост, чтобы нанести Мари завершающий удар. – Твой отец и столько не продержался. А, замораживая твою мать, я и вовсе зевала.

Возвышаясь над ней, Гекса концентрировала магию в глазах, руках, во рту. Концентрировала… концентрировала. Намереваясь использовать все, что имела, чтобы покончить с этим и обратить Мари в прах.

Королева Фальшивых лиц все еще была сильна. Близился смертельный удар.

Закашлявшись кровью, Мари повернула голову, чтобы увидеть Бауэна в последний раз…

Одна нога у него была сломана, и из джинсов торчала кость. Из груди шла кровь, расплывалась пятном на рубашке и стекала на пол, где уже образовалась лужа. Но он продолжал рваться к ней.

В этот миг Мари вдруг поняла, почему люди сражались даже тогда, когда не надеялись на победу.