— Эмбер! Ты все поняла неправильно.

— Наоборот, теперь тебе не удастся меня провести. Пять лет, показавшихся вечностью, я пыталась забыть тебя, и все напрасно. И вот я шла сюда, к тебе, чтобы сказать о своих чувствах. И что я увидела? Кристину, светящуюся от счастья, чудесным образом воскресшую из мертвых, на ступенях твоего офиса. Единственную женщину, которую ты любил и которая дала тебе отставку. Мой бедный Лукас, какой удар по твоей гордости, по твоему мужскому самолюбию! Только на этот раз тебе не дождаться моей жалости.

— Замолчи! Ты кричишь, как базарная торговка.

— Я ухожу от тебя, Лукас. Вопрос с завещанием Спиро будешь решать с моими адвокатами.

— Как трогательно, боже мой. — Его губы скривились в язвительной усмешке. — Только не надо делать вид, что уходишь из-за меня. Мне случайно удалось услышать кое-что из твоего разговора с Клайвом — ты как раз ворковала: «обещаю приехать». Достаточно было оставить тебя на три ночи, чтобы ты кинулась искать утешения в объятиях бывшего любовника.

Размахнувшись, Эмбер что было силы ударила его по щеке. Сколько бы времени ни прошло, мнение Лукаса о ней неизменно оставалось оскорбительным.

— Телефонный разговор, о котором ты говоришь, не имеет никакого отношения к Клайву. — Она заставила себя пуститься в объяснения. — Я беседовала с отцом. Он случайно упомянул о Томпсоне. Клайв всегда был мне настоящим другом. А вот ты… — Ее губы дрожали от обиды. — Как ко мне относился ты? Как к уличной девке, с которой можно переспать, не обременяя себя лишними обязательствами. — Эмбер запрокинула голову, пытаясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы, но это было бесполезно: напряжение последних дней, усугубленное его обидным замечанием, в конце концов прорвалось наружу.

— Черт, Эмбер. — Впервые она слышала, чтобы у Лукаса был такой растерянный голос. — Только не плачь, умоляю тебя, твои слезы разрывают мне сердце. — Обняв ее одной рукой, другой он нежно провел по ее растрепавшимся волосам.

— А я и не плачу, — всхлипывая, проговорила Эмбер.

Высвободившись из его объятий, Эмбер вытерла слезы и на подгибающихся ногах пошла к двери. Она сказала все, что хотела. Оставаться здесь дольше было бессмысленно.

— Эмбер! — Лукас догнал и остановил ее. — Прошу тебя, не уходи. Мне тоже есть что сказать.

Подведя ее к черному кожаному дивану, он уселся сам и посадил ее себе на колени.

— Отпусти меня, Лукас, — жалобно проговорила она. — Твоя секретарша может войти в любую минуту.

— Никуда я тебя не отпущу, пока не выслушаешь меня. Даже идущий на казнь преступник имеет право на последнее слово. Пожалуйста, прости, что я сказал про три ночи. Это было жестоко с моей стороны, но стоило мне услышать имя Клайва, и я едва не сошел с ума от ревности. Я знаю, что для тебя он просто друг. Я понимаю, что рано или поздно тебе придется вернуться в Лондон — ведь там тебя ждет работа, которую ты любишь. И, поверь, я сделаю все, чтобы помочь твоей карьере. Я уже договорился о покупке дома в Суррее по соседству с особняком твоего отца.