Лорэн достала из шкафчика с медикаментами стеклянную ампулу и шприц.

— Я не выношу уколов! — простонал пациент.

— У вас сломаны обе ноги, а вы боитесь иголки? Мужчины не перестают меня удивлять!

— Что вы собираетесь мне ввести?

— Древнейшее на свете средство от боли.

— Оно ядовито?

— Боль вызывает стресс, тахикардию, повышение давления, навсегда оставляет мнестические следы… Поверьте, это гораздо вреднее нескольких миллиграммов морфина.

— Мнестические?..

— Чем вы занимаетесь, мистер Ковач?

— Я автомеханик.

— Давайте с вами договоримся: доверьте мне своё здоровье, а я как-нибудь пригоню вам свой «триумф» и позволю делать с ним всё, что вам вздумается.

Лорэн ввела иглу в катетер и нажала на поршень шприца. Поступление в кровь алкалоида должно было прекратить мучения Фрэнсиса Ковача. Жидкость с содержанием опия проникла в плечевую вену, оттуда достигла мозгового ствола и немедленно затормозила неврологический сигнал боли. Лорэн присела на скамеечку на колёсиках и, вытирая пациенту лоб, следила за его дыханием. Ему полегчало.

— Этот препарат называется морфином в честь Морфея, так что вы теперь можете отдыхать. Вам сильно повезло.

Ковач театрально возвёл глаза к потолку.

— Я спокойно отправляюсь за покупками, — пробормотал он. — В отделе замороженных продуктов меня сбивает грузовик, теперь у меня раздроблены ноги. Что же в вашей профессии понимается под «везением»?

— А то, что вы не лежите в соседнем боксе!

Штора смотровой палаты отъехала в сторону. Профессор Фернстайн был не в духе.

— Хотелось верить, что в этот выходной вы отдыхаете, — мрачно проворчал он.

— Вера — это из области религии, — ответила Ло-рэн ему в тон. — Я просто заехала на минутку, но, как вы сами видите, работы здесь невпроворот, — добавила она, ни на миг не отвлекаясь от больного.

— В отделении «неотложной помощи» никогда не сидят без дела. А вы, рискуя собственным здоровьем, пренебрегаете здоровьем ваших больных. Сколько часов вы продежурили на этой неделе? Сам не знаю, зачем я вас об этом спрашиваю, вы же ответите, что в любви счёт неуместен. — И Ферйстайн в негодовании покинул бокс.

— Вот именно, — пробормотала Лорэн, приставляя стетоскоп к груди автомеханика, со страхом смотревшего на неё. — Не волнуйтесь, я всегда в рабочей форме, а он всегда такой ворчун.

В бокс заглянула Бетти.

— Давай я сама им займусь. Ты нужнее рядом,мы сбиваемся с ног!

Лорэн встала и попросила медсестру позвонить её матери. Она останется здесь на всю ночь, так что матери придётся позаботиться о её собаке Кали.

Мисс Моррисон мыла тарелки, Артур задремал у неё на диване.

— По-моему, вам пора отправляться на боковую:

— Я тоже так думаю, — согласился Артур, потягиваясь. — Большое спасибо за компанию.

— Добро пожаловать в дом 212 по Пасифик-стрит. Сама я иногда слишком скромничаю, но вы всегда можете позвонить мне в дверь, если вам что-то понадобится.

Уже оставляя её, Артур обнаружил чёрно-белую собачонку, растянувшуюся под столом.

— Это Пабло, — объяснила мисс Моррисон. — Когда он так валяется, можно подумать, что он мёртвый, но он всего лишь спит, это его любимое занятие. Кстати, пора его будить и вести на прогулку.

— Хотите, чтобы его вывел я?

— Вам лучше лечь, у вас такое состояние, что чего доброго я найду вас обоих завтра утром храпящими под каким-нибудь деревом.