|
Все самолюбие составителей этой книги ограничивается надеждою, что читатели найдут, может быть, в некоторых, если не во всех, из наших очерков петербургской жизни более или менее меткую наблюдательность и более или менее верный взгляд на предмет, который взялись они изображать. Что же касается до нескольких статей, помещенных в нашей книге и подписанных известными в нашей литературе именами, – эти имена сами отвечают за их достоинство, и мы предоставляем судить о них публике.
Москва, менее чем Петербург подвергавшаяся художественному воспроизведению, была счастливее в некотором отношении, чем Петербург, на характеристические изображения ее физиономии. По крайней мере в последнее время появились целых два сочинения в этом роде. Одно из них – «Москва и москвичи» – принадлежит г. Загоскину. Считая неуместным слишком распространяться здесь об этом произведении, скажем только, что оно, несмотря на все свои достоинства, вполне оправдывающие высокую славу его сочинителя, имеет тот весьма важный недостаток, что в нем нет ни Москвы, ни москвичей. Второе – «Очерки московской жизни» – носит на себе новое литературное имя – г. Вистенгофа и обнаруживает местами замечательную наблюдательность и умение схватывать характеристические черты общества, но лишено определенного взгляда, который обнаруживал бы, что автор умеет не только наблюдать, но и судить.[10 - «Москва и москвичи. Записки Богдана Ильича Вельского», изданные М. Н. Загоскиным. Выход первый, М., 1843; выход второй, М., 1844.«Очерки московской жизни» П. Вистенгофа вышли в свет в 1842 году.]
Мысль односторонняя, часто устарелая, еще чаще сделавшаяся общим местом, или совершенное отсутствие мысли – вот недостаток, которым особенно страдает наша легкая литература, – и сумели ли мы избегнуть этих недостатков (особенно второго), – судить об этом публике. Мы можем сказать только, что старались сделать, что было в наших силах. И если эти два выпуска найдут себе читателей, то за ними появятся и другие.
Комментарии
Принадлежность этой статьи Белинскому была впервые установлена П.Н. Сакулиным (см. его публикацию: «Неизвестная статья В. Г. Белинского», Известия Отделения русского языка и словесности Академии наук, т. XVI, книга 3-я, СПБ, 1911, стр. 155–168).
Первая часть «Физиологии Петербурга» была разрешена цензурой еще 2 ноября 1844 года. Однако выход ее в свет задержался из-за очерка Некрасова «Петербургские углы», который был разрешен только 11 февраля 1845 года. (Вторая часть сборника имеет дату цензурного разрешения – 2 января 1845 года.) Этим и определяется помещение настоящей статьи и следующей за ней («Петербург и Москва») после статей о Крылове и Кантемире, вышедших в свет в самом начале февраля 1845 года. Учитывая внутреннюю близость между всеми статьями Белинского, связанными с «Физиологией Петербурга», мы далее помещаем обе его рецензии на этот сборник, хотя, строго говоря, вторая из них должна была бы итти после статьи о «Тарантасе» Соллогуба.
Две части «Физиологии Петербурга» свидетельствовали об организационном оформлении натуральной школы. Белинский был наиболее активным участником сборника (кроме печатающихся здесь двух его статей из первой части, им были помещены во второй части статьи «Александринский театр» и «Петербургская литература») и его идейным вдохновителем, определившим оригинальный характер сборника.
Белинский ставит со всей ясностью вопрос о включении «физиологических очерков» в русло великих традиций русской реалистической литературы, требует в то же время от авторов овладения тем глубоким знанием и пониманием русской действительности, которое было свойственно Грибоедову, Пушкину, Лермонтову, Гоголю. |
