Я не могла скрыть потрясения. Донна – прямолинейная, забавная, невозмутимая – и Сэм были точно инь и ян, она служила ему якорем, голосом разума. Невозможно было представить их друг без друга.

– Что? Почему?

– У ее отца рак. Прогрессирующий. Неоперабельный. Она хочет ухаживать за отцом.

– Боже мой! Бедная Донна! Бедный отец Донны!

– Да. Тяжелая история. А теперь придется ждать и смотреть, кого мне дадут в напарники. Не думаю, что дадут новичка. Ну ты понимаешь, из-за всех моих дисциплинарных взысканий. Полагаю, это будет кто-нибудь с другого участка.

Со времени нашего знакомства Сэма уже дважды разбирали на дисциплинарной комиссии. По крайней мере одно нарушение он совершил из-за меня, и я невольно почувствовала укол совести.

– Тебе будет ее не хватать.

– Ага. – Выглядел Сэм не лучшим образом, и мне захотелось просунуть руку в экран, чтобы обнять Сэма. – Она меня спасла.

Сэм не отличался склонностью к пафосным заявлениям, и эти три слова пронзили мне сердце. Я как сейчас помню ту страшную ночь: Сэм, истекающий кровью после огнестрельного ранения на полу «скорой», и спокойная, собранная Донна, отдающая мне отрывистые приказания. Именно она держала в своих руках до приезда врачей тонкую нить его жизни. Помню кислый, металлический привкус страха во рту и отвратительное ощущение теплой крови на ладонях. Я содрогнулась, отгоняя от себя этот образ. Я не хотела, чтобы Сэму подставлял плечо кто-то другой. Они с Донной были командой. И оба знали, что напарник их не подведет. Хотя вечно подкалывали друг друга.

– А когда она увольняется?

– На следующей неделе. Ее освободили от обязательной отработки с учетом семейных обстоятельств, – вздохнул Сэм. – Ну ладно, теперь давай о хорошем. Твоя мама пригласила меня в воскресенье на ланч. Вроде бы собирается приготовить ростбиф с гарниром. Ой, и твоя сестра попросила меня заглянуть к ней домой. Только не надо на меня так смотреть! Она хотела, чтобы я помог ей слить батареи.

– Ну, началось. Ты реально попал. Моя семья поймает тебя, как венерина мухоловка.

– Как-то странно идти туда без тебя.

– Может, мне стоит вернуться домой? – (Он попытался улыбнуться, но не смог.) – Что?

– Ничего.

– Давай говори.

– Я не знаю… У меня такое чувство, будто я потерял сразу двух любимых женщин.

В горле внезапно встал ком. Между нами повис призрак третьей женщины, которую он потерял, – его сестры, умершей от рака два года назад.

– Сэм, ты не должен…

– Не обращай внимания. Некрасиво с моей стороны.

– Я по-прежнему вся твоя. А разлука – это ненадолго.

– Не думал, что мне будет так тяжело, – устало вздохнул Сэм.

– Теперь я даже не знаю, радоваться мне или огорчаться.

– Ладно, со мной все будет в порядке. Просто не самый удачный день.

Секунду-другую я наблюдала за Сэмом, после чего заявила:

– Вот такой план. Сперва ты идешь и кормишь кур, потому что это действует на тебя успокаивающе. Природа всегда действует умиротворяюще и все такое.

Сэм немного приободрился:

– Ну а потом?

– Ты приготовишь себе свой нереально вкусный соус болоньезе. Тот, что занимает кучу времени: с вином, беконом и прочим. Потому что невозможно чувствовать себя паршиво после роскошных спагетти с соусом болоньезе.

– Куры. Соус. Что дальше?

– Затем ты включишь телевизор и найдешь действительно хороший фильм. Тот, что позволит тебе забыться.