— Извольте объясниться, — произнес Ноулз.

— Если документ, о котором идет речь, так важен, как это следует из ваших слов, то к настоящему времени мы бы непременно о нем услышали. И если он до сих пор не всплыл, то лишь потому, что его исчезновение было чистой случайностью и вор намеревался взять только драгоценности.

Джеймисон счел объяснение Джека вполне правдоподобным.

— Согласен, — протянул он. — Если бы кто-нибудь нанял этого грабителя с целью похитить письмо, то его содержание уже стало бы достоянием гласности или же за него потребовали бы выкуп.

— Но мы не можем это утверждать, — заметил Ноулз. — А между тем у нас не должно оставаться и тени сомнения. Вот почему так важно, чтобы вы задержали грабителя и выяснили, кому он продал письмо. Позвольте мне высказаться предельно откровенно, Джек. — По-отечески благодушное выражение сошло с лица Ноулза, и на какое-то мгновение на нем проступил холодный и расчетливый ум. — Меня не волнует, каким образом вы это сделаете, но вы обязаны во что бы то ни стало разыскать вора и выбить у него признание.

— А потом?

— Потом, — ответил Джеймисон, — вам придется действовать по обстановке.

— Иными словами, убить вора?

Ноулз пожал плечами.

— Я, право, не знаю, как еще с ним поступить. Всем нам ровным счетом наплевать, сколько брошей, диадем и прочих побрякушек он украл. Но мне необходимо получить в свои руки это письмо, Джек.

— Хорошо, сэр. Вы его получите.

Джек Сьюард сидел у окна гостиной своей городской квартиры, не сводя взгляда с низкой, расплывчатой линии горизонта над крышами лондонских домов. Она была где-то рядом. Та, которая словно в насмешку над ним совершала одно ограбление за другим и которой было суждено найти в нем, к несчастью для него самого, единственное уязвимое место, о существовании которого он до сих пор не подозревал, — похоть.

Прежде Джек никогда не испытывал столь сильного чувственного влечения. Плотские удовольствия отнюдь не были для него в новинку, и порой он охотно им предавался. Но он всегда считал их не более чем еще одним оружием в своем арсенале — оружием, которое он пускал в ход лишь для того, чтобы управлять с его помощью людьми. Интимная сторона жизни никогда не была для него главной. Она еще ни разу не поглощала его настолько, чтобы ослабить бдительность или заставить забыть об истинной цели той или иной любовной связи — а такая цель существовала всегда. Во всяком случае, до недавнего времени.

И как мало было нужно для того, чтобы заставить его потерять голову! Миниатюрное тело, закутанное в шерстяную накидку, темные глаза, маленькие холмики грудей, таких мягких на ощупь, запах дорогого бургундского вина, исходивший от ее губ…

Знакомое ощущение вновь овладело им, воскрешая в ею теле воспоминания о ее физическом присутствии. За долгие месяцы поисков Сьюард успел проникнуться чем-то вроде уважения к своему противнику сродни тому, которое один профессионал испытывает к другому. Лишь очень немногие люди обладали необходимыми качествами, чтобы ускользнуть от его неослабного преследования.

Со временем Джек стал с нетерпением ждать, каким будет следующий ход в этой партии. Впервые в жизни он столкнулся с по-настоящему сложной задачей, которая хотя бы отчасти могла возместить ему скуку повседневного существования.

Но теперь…

Теперь они оба оказались втянуты в игру совсем иного рода, затрагивавшую куда более низменные чувства.