— Потери? — растерялся колдун и задумался. Давно я не видел Сигурда таким. — Веришь, нет, а ведь не знаю.

Понятно. Так что выкачивать энергию у девицы надо осторожно. Угроблю еще нечаянно. Зачем тогда надо было отпускать?

А не слишком ли много внимания эльфийке? Гормоны играют, но я уже де-факто женат, имею еще и любовницу, если за нее еще не заплатили выкуп, встретиться мы можем, раз она боевой маг, только в бою. Так что все варианты развития отношений с этой красоткой отметаем как неперспективные. Нельзя же со всеми встреченными красавицами крутить романы, здоровья не хватит. Да и по теории вероятностей легко можно подхватить местную дурную болезнь. А еще лучше проявить брезгливость в отношении выпускниц Эльфийской магической академии. Студенческая среда и наличие изнывающих от скуки бессмертных явно не способствуют строгости нравов. Вдобавок она меня, такого молодого и красивого, чуть не прикончила. Вот стервочка длинноухая, с иронией резюмировал я, чуть было не разочаровавшись в своей доброте.

Кинжальчик пригодится сначала как ножик. Ну а когда маленько поднатаскаюсь в колдовском ремесле, то и как резервный источник энергии. Остался один вопрос:

— Защита на нем стоит?

— Конечно, — заулыбался колдун, — кто же такую вещь без охраны оставит? Но не сильнее и искуснее той, что на разуме владельца. На этом кинжальчике мы потом и будем учиться защиту снимать. Тебе пока рано, но раз заимел такой артефакт… Кстати, скажи, почему она недавно не сработала, когда ты его голыми руками взял? Или тебе его добровольно отдали?

Я обмер.

ГЛАВА 20

Через пять дней наш курс пересекла чужая шнекка. С правого борта заходили неизвестный драккар и большое купеческое судно.

В обычных обстоятельствах встреча соплеменников на морских просторах не обязательно влекла за собой неприятности, особенно если корабли принадлежали дружественным родам. Надо сказать, что междоусобные конфликты в Оркланде не угасали совсем, но большей частью тлели, лишь изредка перерастая в крупномасштабные боевые действия. Когда противники начинали подтягивать на помощь родню и деловых партнеров, когда боестолкновения на суше и на воде могли привести к нарушению межкланового баланса, в дело вступали ярлы. Они с успехом играли роль последней инстанции в сдерживании страстей, не одобряя такое разбазаривание ресурсов и призывного контингента. Бывали случаи, когда дружинам ярлов приходилось совместно замирять обе конкурирующие стороны, порой огнем и мечом. Но гораздо чаще, почти всегда вмешательство ярлов приводило к бескровному разрешению споров, а их дружины в таких обстоятельствах без преувеличения можно было назвать силами по поддержанию мира, только без голубых касок. Для тех, кто пацифизма ярлов не понимал, имелись колья перед воротами замков или более мягкая форма наказания — их могли изгнать. О настоятельных просьбах отправить баламутов в поход, чтобы они тешили свои кровожадные инстинкты за пределами Оркланда, не говорю. Это вроде как и не наказание. Даже если поселковый тинг проходит в кольце дружинников.

Но море — это не Оркланд. Часть пропавших кораблей вполне могла стать жертвой затаивших злобу соседей, банд изгнанников, что нередко шакалили, уничтожая идущие домой с добычей херады, или отморозков, которые изгнанниками стать или на кол угодить еще не успели. Такое крысятничество в Оркланде не приветствовалось, я бы даже сказал, таких джентльменов удачи люто ненавидели. Поэтому свидетелей они не оставляли. С ними тоже не церемонились, коли удавалось прихватить. В результате подобным промыслом в основном занимались свободные хевдинги из Мертвых земель. Один такой вместе с подчиненными угодил на кол в замке дедушки Харальда перед появлением на соседних колах моих крестников.

Риск нарваться на шайку изгнанников или банду отморозков был невелик — они группами не охотились, — но все же присутствовал.