— Госпожа Сандерхолт, вы готовите самый лучший пряный суп в мире. После меня, конечно.

На кухне челядь готовила завтрак. Госпожа Сандерхолт прикрыла дверь.

— Я рада, что тебе лучше, Ричард. Прошлой ночью я боялась, что ты сотворишь что-нибудь ужасное. Ты так горевал. Но уж больно разительна перемена. Должно было непременно что-то произойти, чтобы твое настроение стало таким радужным.

Ричард, продолжая жевать, посмотрел на нее. Проглотив хлеб, он сказал:

— Я скажу вам, если пообещаете хранить тайну. Потому что, если вы кому-нибудь расскажете, могут возникнуть большие сложности.

— Обещаю.

— Кэлен не умерла.

Госпожа Сандерхолт тупо уставилась на него.

— Похоже, с тобой дело обстоит гораздо хуже, чем я полагала. Ричард, я собственными глазами видела…

— Я знаю, что вы видели. Волшебник, которого вы видели, — мой дед. Он наложил чары, чтобы все поверили, что ее казнили. С тем, чтобы избежать погони и спокойно уйти из города. Она жива и здорова.

Госпожа Сандерхолт кинулась ему на шею.

— Ой, слава добрым духам!

— Безусловно, — ухмыльнулся Ричард.

Прихватив миску с супом, Ричард вышел на улицу полюбоваться рассветом. Он был слишком счастлив, чтобы сидеть в четырех стенах. Устроившись на широкой ступеньке, он оглядел великолепный дворец. Башни, шпили, крыши сверкали в ранних солнечных лучах.

Уплетая суп, Ричард смотрел на ближайшую горгулью, здоровенную скульптуру, поддерживаемую тонкими колоннами. Розовые облака позади горгульи начали светлеть, и гротескный грубый силуэт был четко виден.

Ричард сунул в рот очередную ложку супа, и тут ему показалось, что горгулья глубоко вздохнула. Поставив миску на землю, Ричард поднялся на ноги, не спуская глаз с темной фигуры. Горгулья опять пошевелилась, чуть повернувшись.

— Гратч! Гратч, это ты?!

Фигура не двигалась. Может, это всего лишь игра воображения? Ричард широко раскинул руки.

— Гратч! Прости меня, пожалуйста, если это ты! Гратч, я соскучился по тебе!

Мгновение ничего не происходило, затем широкие крылья распахнулись. Фигура придвинулась к краю крыши и спланировала вниз. Взмахнув крыльями, огромный гар приземлился на ступеньки чуть поодаль.

— Гратч! Ох, Гратч, я так без тебя скучал! — Гар глядел на Ричарда сверкающими зелеными глазами. — Не знаю, поймешь ли ты меня, но я вовсе не имел в виду то, что наговорил тебе тогда. Я просто старался спасти тебе жизнь. Пожалуйста, прости меня! Ричард любит Гратча.

Крылья гара свернулись, облачко пара вырвалось сквозь длинные клыки. Уши встали торчком.

— Грааатч люююб Рааач-ааарг.

Гар кинулся в объятия Ричарда, сбив его с ног. Ричард обнял мохнатого зверя, а Гратч обхватил его лапами и крыльями. Они гладили друг друга по спине и улыбались каждый по-своему.

Когда они наконец успокоились и сели, Гратч наклонился и с любопытством заглянул Ричарду в лицо. Большим черным когтем он осторожно погладил юноше щеку.

Коснувшись своего гладкого подбородка, Ричард улыбнулся:

— Нету. Я больше не буду носить бороду.

Нос Гратча сморщился от отвращения, и гар издал недовольный горловой звук.

— Ничего, привыкнешь! — засмеялся Ричард.

Они мирно сидели рядом в лучах утренней зари.

— А ты знаешь, Гратч, что я волшебник?

Гратч издал звук, означающий смех, и недоверчиво нахмурился. Ричард не имел ни малейшего представления, откуда гару известно, что такое волшебник. Гратч постоянно изумлял его своими познаниями и тем, что способен понять.

— Нет, правда. Я волшебник. Вот, я тебе сейчас покажу. Сотворю огонь.

Ричард повернул руку ладонью вверх и призвал силу.