В первом варианте загонщики направляют стадо в эту горловину, а охотники поражают животных метательными копьями со склонов холмов. Во втором – охотники просто гонят стадо в этот угол двух оврагов, в результате чего животные падают с обрыва и ломают себе кости. Есть, правда, еще и третий способ, когда пришедшее на водопой стадо по возможности загоняется в широкое устье выходящего к реке оврага – и после этого охота протекает по первому варианту.

Способ со сбрасыванием животных с обрыва категорически не понравился вождям племени Огня. Шли они в этот поход за шкурами и родившимся этой весной молодняком будущего домашнего скота, уже перешедшим на подножный корм. Если шкуры таким образом добыть возможно, причем почти без расхода патронов, то телята, жеребята и прочие козлята* при такой варварской операции погибнут в стаде или табуне первыми. Так что на этом варианте был поставлен крест, хотя для клана Северных Оленей такой способ считался одним из самых предпочтительных. Для них вопрос заключался только в достаточном количестве загонщиков, вооруженных факелами и дымящимися головнями – это позволит погнать в ловушку большое стадо животных, чтобы потом, добыв много мяса, устроить праздник и обожраться на разрыв живота**.

Примечание авторов:

* овцебыки – это ближайшие родственники коз, а не коров.

** представление о том, что первобытные люди каменного века устраивали большие охоты только ради пары дней обжорства, в корне неверно. Большая часть добычи обязательно консервировалась следующим образом – нарезанное на тонкие ленты мясо вялилось про запас. Но и праздник по поводу удачной охоты тоже имел свое место. Во-первых – свежее мясо не сравнится по вкусу с вяленым. Во-вторых – если вы опрокинули в овраг стадо бизонов в три-четыре десятка голов, то почему бы вам не отметить это дело, выделив для праздника две-три головы. В-третьих – такого рода мероприятия играют в первобытном обществе (да и не только в нем) важную социальную роль, сплачивая коллектив и давая вождю возможность морально поощрить отдельных его членов, которых он считает наиболее полезными.

Способ охоты с УАЗа, первоначально предложенный оставшимся дома Антоном Игоревичем и поддержанный Сергеем Викторовичем (согласно которому охотники должны были подъезжать к стаду, арканить молодняк и отстреливать старых животных), тоже был признан не соответствующим данной местности. В этих краях по склонам холмов следует ездить с чрезвычайной осторожностью, иначе есть шанс кувыркнуться через голову, разбить машину и убиться самому. К тому же процесс чреват большими затратами времени и боеприпасов, и не гарантирует достаточного количества добычи.

Дойдя до озера, в нашем времени носящего название Этан де Сье, охотники разбили лагерь, поставив походные шалаши-типи – жерди и шкуры для этих временных жилищ они везли в прицепе-волокуше УАЗа. После чего, наскоро приготовив еду и поужинав, легли спать. Следующим утром предстояло принять решение, охотиться им здесь или двигаться дальше.

Ночь прошла относительно спокойно, если не считать того, что где-то по соседству на охоту вышла стая степных волков, решивших, что они достаточно круты, чтобы взять дань с пасущегося неподалеку стада северных оленей. К людям серые хищники не полезли. Вероятно, их смущал костер, но и без костра им не хватило бы смелости связываться с большой группой людей, сопровождаемых собаками. Они уже успели усвоить премудрость, что один человек в степи – это добыча, а сплоченный охотничий отряд – величайшая опасность. Если кто хочет стать воротником – подходи по одному.

Утром, после некоторых размышлений, вожди решили, что попробуют поохотиться в окрестностях замерзшего озера, тем более что в трех километрах к северу от места их нынешней стоянки, по данным вождя Ксима, имелось место, идеально подходящее для поставленных целей. Это был V-образный холм с достаточно крутыми каменистыми склонами и вытянувшейся с запада на восток тупиковой внутренней долиной километровой длины – вход в нее имел метров пятьсот ширины и легко перекрывался цепью загонщиков.