Не успел я что-либо предпринять, как он повернул что-то на своем наруче и активировал неведомую систему, управляемую с брони.

Услышав жужжание шестеренок, я напрягся. Я ожидал очередной смертельной ловушки, долгого падения в еще более глубокую темницу. Но вместо этого пол под ногами раздвинулся, открыв крепкую, легко выдерживавшую наш вес и прозрачную сетку.

Под сердцем лабиринта находилась еще одна комната, представлявшая собой сырую камеру. Нет, не камеру. Могилу. На стенах спрятанной крипты мигали слабые осветительные трубки, и вместе они выхватывали из темноты сотни тел. Людей и легионеров, пленников Принца воронья, брошенных в сумраке. Они были мертвы, но перед тем как умереть, они подверглись пыткам и были зверски искалечены.

— Это — мой истинный шедевр, — пояснил Керз, указывая на убитых, как художник — на законченную картину, — а ты, Вулкан, бессмертный король страдающих смертных — его центральный элемент.

— Ты чудовище, — выдохнул я, широко раскрытыми глазами глядя на этот ужас.

— Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — прошипел он.

Встретив его безумный взгляд, я решил удовлетворить его просьбу.

— Ты прав, — признал я, поднимая Несущий рассвет так, чтобы он мог его увидеть. — Я сделал из него телепортатор, способ сбежать из любой тюрьмы, даже такой, как эта. Я рассчитывал на то, что ты приведешь меня сюда, что тебе необходимо будет в последний раз выйти со мной на бой. Но я, очевидно, не догадался, что ты все спланировал, — я опустил молот и позволил ему проскользнуть в ладони под весом головы, пока мои пальцы не оказались у самого навершия. — Но ты кое-что забываешь…

Керз наклонился вперед, словно жаждал услышать, что я скажу. Он верил, что я попался, что мне никогда не сбежать из его ловушки.

Он ошибался.

— Что, брат?

— Это еще и молот.

Удар пришелся прямо по подбородку: взмах снизу вверх был так мощен, что сбил его с ног и опять опрокинул на пол. Едва он успел подняться на одно колено, как я опять его ударил, на этот раз по левой лопатке, отчего наплечник раскололся надвое. Ткнув его кулаком в живот, я во второй раз взмахнул молотом, заставив его подняться.

Керз едва не упал снова, когда я налетел на него, вжимая рукоять молота в горло и тесня его назад, пока не прижал к стене. Его горжет был сломан и еле держался, поэтому я, держа одну руку на навершии, а вторую — на голове молота, продолжил вдавливать рукоять в его трахею и медленно ломать кости.

Броню Керза покрыли брызги крови и слюны из до сих пор растянутого в ухмылке рта.

— Да… — прохрипел он мне. — Да…

Как омерзителен он был, как хотелось мне убить его, положить конец его страданиям и хоть отчасти отплатить за всю боль, причиненную мне и моим сыновьям.

— Ну же… — с мольбой во взгляде шептал Керз, и я вдруг понял, что он хочет этого. Хочет еще с Хараатана. Не все моменты слабости, увиденные мной в этом месте, были притворством. Керз действительно ненавидел себя — так сильно, что жаждал покончить со всем. Если я его убью, он получит все, чего хотел: смерть и возможность опустить меня на свой презренный уровень.

— Я проклят, Вулкан… — с трудом выговорил он. — Покончи же с этим!

Черная и красная бездна пульсировала на границе сознания, монстром подкрадывалась ко мне из глубин. Так много мертвых лежало вокруг — и мне казалось, что я слышу, как они молят меня сделать это, отомстить за них.