Так, нужен еще двигатель. И не один, не два, а лучше семь. Семь — это хорошее число. Вот эти штуки подойдут. Нет, Справочка, это не турболазерные батареи, это — двигатели. Я так сказал! Они тоже говорят, что всегда мечтали быть двигателями и двигаться в доброе и светлое будущее! Ну и хвостик. Рыбке нужен хвостик! А лучше девять! Да, девять пушистых хвостиков — это хорошо, ибо лисята — это круто! Нет, Рыбка, я прекрасно знаю, что ты рыбка, но девять пушистых хвостиков ты иметь обязана! Видишь, какие у Леди хвостики? А как они шмаляют и взрываются? Мммм, какая прелесть! Почти как её жопка, только хвостики. Только их шесть. А у тебя, Рыбка, будет девять! Только нежно энергопроекторы прикрутить осталось, мне так фея с бутылочки сказала. А фея хорошая, она плохого не посоветует. Вон та фигня похожа на энергопроекторы. Ну а то, что эта фигня моргает, прикручена к туловищу, а туловище активно убегает, так это мелочи жизни, которые даже не стоят нашего внимания! Их даже выколупывать не надо, просто порежем фигню на девять ленточек и втянем в проекторы, а потом проекторы натянем на жопу… пардон, на место начала хвоста у Рыбки. Ну а сейчас я допью эту замечательную бутылочку, полирну вот этим замечательным косячком, поцелую вот эту замечательную Совушку и пойду допиливать проект вот этими вот замечательными ручками…

* * *

«Добро пожаловать в наш дерьмовый мир обратно, долбоящер подзаборный».

— Почему долбоящер и почему именно подзаборный? — простонал я.

Держась за голову, попытался принять сидячее положение. Не получилось. Потолок кабины кружился довольно шустро, а мышцы одновременно сводило судорогой от ломоты и расплескивало до состояния бессильной кашицы.

«Долбоящер — потому что долбоеб уровня тираннозавра, а подзаборный — потому что пьянь обкуренная», — ворчливо пояснила Чешуйка.

— Угу, ясно-понятно.

— Уху, уху.

Я скосил взгляд и увидел сидящую рядом на полу Сову, что клювом подталкивала мне открытую бутылку минералки. Обычную такую. С птичкой на этикетке. Прям как в детстве. Вот только птичка была почему-то розовой, а капелька над ней — кислотно-зеленой. Да и сама минералка как будто чуть светилась.

— С одной стороны, не стоило бы мне вливать в себя всякие подозрительные вещества, что поступают от посланца Укура, — задумчиво проворчал я, наслаждаясь ощущениями пересохшего до самого желудка горла. — С другой же стороны, мне как-то поздновато о таком беспокоиться.

«Угу», — хохотнула Зеленая. — «С таким-то послужным списком».

Впрочем, я её уже не слушал — водичка, несмотря на все подозрения, оказалась на диво освежающей и с явным привкусом мяты. Уж не знаю, что там было намешано, но сушняк отступил полностью, а головная боль и ломота в мышцах прилично так ослабли, давая мне возможность нормально шевелиться и адекватно воспринимать реальность.

— Так, дорогая, — кое-как переместившись в кресло пилота, я устало в нем развалился. — Порадуй меня, скажи, что весь тот бред мне просто привиделся.