А как поначалу она радовалась своему возвращению! Но даже самая близкая подруга Блэр проигнорировала ее. Серена мучилась догадками: что произошло, почему подруги так переменились к ней? Что такого она им сделала? И хотя она не отрицала, что вела себя как плохая девочка, кутила и гуляла напропалую, что, в безудержном веселье путешествуя по Европе, совсем забыла о своих друзьях, лишь изредка посылая им открытки и то лишь для того, чтобы расписать во всех красках, как шикарно она проводит время, она не заслуживала подобного обращения.

Да, она кошка, которая бродит, где вздумается и когда вздумается. И все-таки поддержка друзей ей была просто необходима. И вот в Нью-Йорке у нее не осталось ни одной подруги. А тут подвернулся Дэн. Она была очень этому рада. К тому же дружить с человеком не своего круга, что может быть интереснее!

Дэн смотрел в синие глаза Серены и не верил своему счастью. Он был влюблен в нее еще с девятого класса. И вот спустя два с половиной года у них, может быть, что-нибудь получится.

— Давай закажем самые большие порции, — предложила Серена. — Съедим по половине, а потом поменяемся.

Она заказала тройную порцию мятного мороженого со сливочной помадкой, а Дэн — кофейно-банановое. Для него съедобным было лишь то, что содержало кофе. Или табак…

— Что читаешь? Интересно? — спросила Серена, указав на книжку в мягкой обложке, торчащую из кармана его пальто.

Это была пьеса Жан-Поля Сартра «Выхода нет», про чудиков в чистилище.

— Да, забавно, хотя временами действует угнетающе, — сказал Дэн. — Но книга очень правдивая, как мне кажется.

— А о чем она?

— Про ад.

— Ого! — Серена засмеялась. — Ты всегда такие книжки читаешь?

Дэн выловил ложечкой из стакана с водой кубик льда и положил его в рот.

— Какие такие?

— Ну, про ад.

— Да нет. Вот недавно прочитал «Страдания юного Вертера». Та про любовь. Впрочем, и про ад тоже.

Дэну нравились книги, описывающие трагическую нелепость человеческой жизни. Они хорошо шли с кофе и сигаретами. Он и себя-то ощущал страдающей душой.

— А у меня с этим проблема, — пожаловалась Серена.

Принесли заказ. Порции были такими огромными, что за ними не было видно друг друга. Серена запустила длинную пластиковую ложечку в шарик с мороженым. Дэн залюбовался ее тонким запястьем, она была для него богиней.

— Конечно, я читаю книги, — продолжала Серена. — Но я какая-то рассеянная. Стоит мне подумать о чем-нибудь, о планах на вечер напри мер, или что вкусненького купить в кондитерской, и сюжет книги ускользает, я теряю нить повествования. А если припомнится какая-нибудь смешная история из моей жизни… — Она слизнула с ложки мороженое и посмотрела в карие глаза Дэна. Какой у него всепонимающий взгляд! —

…мне бывает трудно сосредоточиться на чтении, — с грустью прибавила она.

Дэн знал, что именно ему нравилось в Серене. Она умудрялась быть грустной и счастливой одновременно. Она похожа на одинокого ангела, парящего над землей: этот ангел смеется от того, что летает, и при этом плачет от одиночества.

Дэн зачерпнул банановое мороженое, посыпанное шоколадной крошкой. Его рука дрожала.

Как много ему сейчас хотелось сказать Серене! Что он готов читать ей книжки вслух. Он готов ради нее на все. Верхний шарик кофейного мороженого начал таять и пролился через край вазочки. А сердце у Дэна билось как сумасшедшее.

— В прошлом году в Риверсайде у меня был хороший педагог по английской литературе, — сказал он, с трудом поборов волнение. — Он учил нас, как концентрироваться во время чтения.