Командующий округом Василий Филиппович Герасименко, вручая ярко-алые петлицы со звездочками, сказал:

— Давно достоин генерала. Надеюсь, что это звание — не последнее. Только проявляй, Василий, к людям терпимость, будь покладистей.

Характер у Гордова в самом деле не мед: жесткий, требовательный, в разговоре может запустить непотребное выражение. Однако не злопамятен и отходчив. Весь в отца — крестьянина из глухого Заволжья.

— Таков уж удался. Горбатого могила исправит, — шутя ответил он.

Через несколько дней — война. И Герасименко с Гордовым, возглавив сформированную ими 21-ю армию, были уже на фронте.

— Армии надлежит занять рубеж Рогачев — Жлобин и остановить противника, — прочертив карандашом на карте линию, сурово проговорил маршал Тимошенко. — Не выполните задачу — разговор будет иной.

В начале июля армия заняла назначенный рубеж. И начались тяжелые кровопролитные бои. Превосходящие силы врага, используя подвижность и боевую мощь авиации, танков, обходили фланги, прорывались в тыл, вынуждая вести бой в полукольце, терпеть неудачи.

Положение не только 21-й армии, а всего Западного фронта было критическим. 4 июля в Берлине Гитлер заявил: «Я уже давно пытаюсь поставить себя в положение противника. Практически он уже проиграл войну…»

Но вдруг 13 июля 21-я армия нанесла противнику мощный контрудар. Форсировав Днепр, ее войска ворвались в Рогачев и Жлобин, преодолевая сопротивление, стали продвигаться к Бобруйску. Врагу понадобилось восемь дивизий, чтобы остановить советские войска.

Вскоре начальник штаба Гордов планировал и руководил отводом войск на новый рубеж. Вопреки попыткам окружить армию, ее войска сумели отойти за Днепр и создать на нем крепкую оборону. В августе они выдержали удары превосходящих сил. Обойденные с флангов, войска попали в окружение, но сумели удержать позиции. А в начале сентября последовал новый приказ: наступать! И 21-я армия решительно атаковала. Однако фланги в ходе контрударов оказались соседями незащищенными, чем неприятель не замедлил воспользоваться. Его танковая и пехотная армии пытались схватить ее в клещи. Потеряв связь с соседями, отражая мощные удары немецких танков и мотопехоты, войска пробились к Киеву. Для Гордова это была тяжелая школа. В ходе бесконечных боев накапливался опыт управления войсками, закалялась воля, мужал характер. Угроза окружения под Киевом была очевидной, когда из Москвы поступило распоряжение на отход. Но время было упущено.

Судьба командования Юго-Западного фронта сложилась трагично. Многие, в том числе его командующий генерал Кирпонос, заместители, погибли. Большие потери понесли и войска. В труднейших условиях командование 21-й армией сумело объединить разрозненные части в крепкий отряд и вывести его из окружения. В документах тех лет отмечалось: «Организованно вышли из окружения около 500 работников управления 21-й армии во главе с командующим армией генерал-лейтенантом В. И. Кузнецовым, членом Военного совета генерал-майором С. Е. Колониным и начальником штаба генерал-майором В. Н. Гордовым».

Вскоре генерал Гордов вступил в командование 21-й армией. Это был уже зрелый военачальник, испытавший радость побед и горечь поражений.

В мае 1942 года армия участвовала в Харьковском сражении, а затем была направлена под Сталинград.

В июле 1942 года из Москвы пришло распоряжение о срочном вызове генерала Гордова в Ставку. О цели не сообщалось, и он вылетел, теряясь в догадках.

— С вами будет говорить Сталин, — объявили в столице.

Оценивающим взглядом смотрел Сталин на вошедшего. Невысокий и неширокий в плечах генерал, без той стати, которая свойственна людям большого чина. Разве, что голос да лицо выдавали характер.

— Мы решили поручить вам ответственный пост, — сказал Сталин.