Нежно целуя меня в висок, Андре пробормотал:

– Каждый раз после наших занятий любовью я удивляюсь, как вообще могу отпускать тебя куда-либо хоть на секунду.

– Это просто послевкусие, - усмехнулась я, покусывая мочку его уха.

– Может быть, - и уже с придыханием, - эй, лучше так не делай.

– Почему? - я пощекотала кончиком языка за ухом.

– Ох! Ты убить меня хочешь, да?

– Почему? - повторила я, продолжая игру.

Короткий стон и чуть придушенный ответ:

– Я же не железный! Но сильно сомневаюсь, что меня хватит на второй раунд.

– Пра-а-авда? - протянула я, напоследок все-таки куснув его за ухо.

– Ты просто ненасытна!

– А что, есть какие-то возражения по этому поводу?

– Нет-нет! Просто у нас… несколько разная физиология, - похоже, он несколько смутился.

– Да ты что? И ты лгал мне все эти годы! - меня потянуло подурачиться.

– Вот такой я коварный тип! - усмехнулся Андре, ловко опрокинув меня на спину. Я взрыкнула, но поддалась.

Мы забавлялись так некоторое время, но где-то очень глубоко в душе меня что-то настораживало, и я усиленно пыталась понять, что именно. Отгадка таилась на дне глаз Андре. Именно там поселилось что-то гнетущее. Такой взгляд был у Андре, когда он винил себя за то, что чуть не убил меня, находясь под чарами.

Перебирая пальцами длинные льняные локоны волос, я спросила:

– Что тебя беспокоит?

– Что? Нет, ничего. Все хорошо, - он улыбнулся почти искренне. Почти.

– Мне бесполезно врать, ты же знаешь. Что-то не так? Для разнообразия можем попробовать и твои проблемы порешать.

– Да никаких проблем, собственно, и нет. Так…

– Пусть так. Говори, как есть!

– Ты знаешь, что тебе сложно возражать, когда ты лежишь обнаженная в моих объятьях?

– Знаю. Поэтому колись давай!

– Ну… я видел, как вы близки с Иветтой. Причем можете не говорить и не прикасаться друг к другу, а это все равно заметно. Вы тянетесь друг к другу.

– Да. Это узы стаи. Наши звери всегда и везде узнают друг друга и чувствуют. Могут позвать за многие километры и будут услышаны.

– Вот-вот. Я оборотень, но никогда не испытывал чувства такого единения, - вздохнул Андре, зарывшись носом в мои волосы.

– Но это от того я так чувствую Иветту, что являюсь ее кайо.

– А Крис? Как ты его ощущаешь?

– Хм… Как нечто родное, близкое. Он - урра моего прайда, а значит - часть меня как патры. Его зверь всегда будет искать защиты у моего и поддерживать меня.

– Его тянет к тебе?

– Думаю, да, но не так, как ты полагаешь. Эта тяга коснуться, перенять запах, почувствовать себя причастным. И все-таки это не создает особых неудобств, так как леопарды - одиночные, а не стайные хищники. Волки хуже.

– Куда уж?

– Большая нужда в прикосновениях и абсолютное чувство защищенности лишь в стае. Очень немногим по силам одинокий образ жизни вдали от стаи.

– Все это очень… любопытно, - Андре перекатился на живот и повернул ко мне голову. - Я никогда не чувствовал себя частью чего-то похожего, что могло бы меня защитить. Разве что в глубоком детстве, с матерью. Но это был относительно недолгий период жизни.

– Расскажи о ней и о том, как ты стал магом. Если тебе, конечно, не больно вспоминать об этом, - осторожно попросила я.

– Боль… она ушла, оставив лишь горечь и тоску. С тех пор прошли не годы, века… но ты имеешь право знать.

Нас, единорогов, всегда было мало, хотя во времена моего рождения встречались чаще.