Изменить размер шрифта - +

– Ты заслужила пощаду, сучка. Я займусь твоим воспитанием чуть-чуть позже. Надо подготовиться к встрече дорогого гостя. Не скучай!

– Подожди… – проскулила свернувшаяся в клубочек Мэйли. – Посади меня вместе с учительницей. Она – слабый целитель. Без её помощи я умру!

– Хорошая мысль. Но я посажу вас всех вместе. Вампирша плохо выглядит, а мне нужна живая приманка. Умница, Мэй! Ещё один шаг к моему прощению сделан, – говорил он, вскрывая дверь камеры Алексы, затаскивая полубессознательную китаянку в сырой и холодный карцер. – Помощь уже в пути! Ваш принц будет своевременно извещён о местонахождении башни с тремя принцессами и злого дракона. Голодного и очень злого дракона…

Оплеуха на прощание выбила из Мэйли остатки сил к сопротивлению, и она ощутила, как действительность уплывает от неё всё дальше и дальше. Последнее, что она услышала, – это звук шагов Дэя, скрежет замка и его слова:

– А кто это тут у нас такая красивая? А у парня хороший вкус…

И тогда тьма беспамятства поглотила её…

 

* * *

В самой отчаянной и кромешной тьме рождаются проблески света, вселяющие в сердца надежду и веру в лучшее…

Поднявшийся ветер разметал скученные в небесах пепельно-чёрные тучи, бесстыдно обнажая притаившееся за ними солнце. Поле недавней битвы затопило потоками ласково-жёлтого света – воины четырёх армий, победившие и проигравшие, ликующие и угрюмые, окровавленные и обугленные как головёшки, измазанные в грязи и насквозь пропитанные потом, – все они так или иначе, но подставляли свои лица нежным касаниям светила, наслаждаясь мимолётным ощущением мира, спокойствия и тепла.

 

Корпус подбитого моими асигару среднего МД «Враджимуши» практически остыл: разгорячённая боем броня больше не подвергалась воздействию высоких температур, а реактор переподключили на энергоснабжение лагеря. Лежать на нём становилось всё менее комфортно, металл начал вытягивать тепло из моего организма. С сожалением вздохнув, я рывком изменил положение и уселся в «лотос», оглядывая импровизированный штаб моей гвардии. Десяток просторных брезентовых палаток, ворох трофейной аппаратуры в окружении колдующих над ней специалистов, снующие туда-сюда и нагруженные различными сумками и ящиками асигару, парочка медиков в некогда белых халатах поверх камуфляжной формы, вышедшая покурить из развёрнутой на базе трофейной медицинской машины операционной…

 

Битва за Мацумото щедро взяла свою плату кровью. Четырнадцать тяжёлых пехотинцев, не включая командора Тарао, – вот и всё, что осталось от элитного подразделения гвардии. Ещё семеро бойцов оставались на грани между жизнью и смертью, поддерживаемые лишь медсистемой своих костюмов. Потери среди асигару были ещё более ужасающими: из двух с половиной сотен в живых осталось чуть больше сотни, но каждый имел ранение, а порой и не одно.

Козырная карта, использованная мной без зазрения совести, лишь на время уравняла наши шансы. Даже Одержимые оказались не способны разгромить численно превосходящего противника и лишь вынудили воинов врага поперхнуться собственной кровью, на время уравняв наши шансы. Исход битвы не могли решить ни измотанные наёмники, неожиданно совершившие вылазку вопреки приказу своего командира, ни жалкие остатки моих войск.

Мы были обречены. И даже пленённый стратег клана Такэда предпочитал жизни смерть, отказываясь передать своим солдатам приказ о сдаче. В его глазах я увидел только непоколебимую решимость и надежду довести дело до конца…

 

– Хаттори-сама! Хаттори-сама! – прокричал снизу взъерошенный и чумазый асигару, складывая ладони рупором для лучшего эффекта. – Хаттори-сама, союзники из клана Токугава прибыли для переговоров! Требуется ваше присутствие!

Прокричал, видимо, уже не в первый раз, так как интонации его уже превысили положенный при почтительном обращении тон.

Быстрый переход