Начать решила с архива. План главного имения одного из влиятельнейших владельцев гладиаторских домов Таромского совета вполне мог там отыскаться. Учитывая рачительность Сайты в подобного рода вопросах, Санея даже удивилась бы, если бы не отыскался.

— О! Хорошо, что ты здесь! — Большинство мест оказалось не занято, но один из шести светильников все же горел, хорошо освещая стол, на котором стоял, и скудно — все остальное помещение. Дверь в дальней стене, за которой и прятались папки с секретной информацией, была закрыта.

— Привет, — Ильса подняла на нее голову. — Я тут кое–что посмотреть хотела…

— Ясно. Слушай, Ильса, — Санея остановилась рядом с девушкой, — ты ведь не станешь, как они, говорить, что у нас и других дел полно, а у Локи могут быть какие–то там «планы»?

— Нет, конечно…

— Вот и я говорю. Какие у человека могут быть планы в рабстве? Поэтому мы должны как можно скорее… Ильса, ты меня слышишь?

Обычно живой и очень подвижный взгляд подруги показался остановившимся и безучастным.

— Что?.. — Ильса вновь подняла взгляд от своих рук.

Только теперь Санея заметила, что ни книги, ни тетради, ни даже захудалого листочка с вариантом плана по завоеванию мира за авторством Сайты (такими пользовались вместо закладок, так как архив был забит ими наполовину) перед девушкой не лежало.

— Что ты говорила?..

— Что–то случилось? — спросила Санея, стараясь внимательней вглядеться в лицо девушки: рыжие волосы, спадая, закрывали глаза.

— Случилось… Нет. — Она впервые посмотрела прямо. — Все в порядке.

Держать себя в руках Ильса, конечно, умела, но не настолько, чтобы обмануть ту, чье умение отличать ложь от правды Сайта проверяла лично, выставляя перед ней три флакончика с жидкостью и человека с непроницаемым лицом, по пятиминутному разговору с которым требовалось понять, какую из них тебе придется выпить, чтобы доказать, что в ней, в отличие от двух других, никакого яда нет.

— Если бы мне было плохо, я бы тоже стала врать, — призналась Санея. — Но потом ты бы из меня все вытянула.

Пару секунд они молча мерились взглядами, потом Ильса криво усмехнулась, сказала:

— Я ему призналась. Предложила быть… друг с другом, в общем.

На секунду Санея застыла. Поскольку «день розыгрышей» намечался ближе к концу месяца, совершенно очевидно, Ильса не шутила, и по ее настроению несложно было догадаться, что Лем ей ответил.

— Что он сказал?

— «Извини».

— За что?

— Он это сказал, — пояснила Ильса, вновь усмехнувшись. — «Извини». И больше ничего. Слово, конечно, емкое, но это не совсем то, на что я рассчитывала.

— Может, он просто не ожидал? — предположила Санея. Нужно было как–то поддержать ее. — Или просто пока не думал о таком? Ты же знаешь, как он зациклен на Ордене, на всех этих делах…

— Как и мы зациклены, — пожала плечами Ильса. — Нет, не в этом дело. У него кто–то есть.

— Мы бы знали.

— Значит, он сам пока ей не сказал, — сделала она вывод. — Или ему.

— Не придумывай!

— А что? Мало ли! Может, ему мальчики нравятся… Это бы все объяснило.

Грустно улыбнувшись, Санея погладила девушку по волосам:

— Не злись так. Он сам не понимает, от чего отказывается. Еще поймет.

— Вряд ли, — вздохнув, Ильса покачала головой. — Не думаю, что он из тех, кто часто меняет свои взгляды. Интересно было бы узнать, на кого он глаз положил… У тебя нет мыслей?

— У меня? Нет.