— И не друг, — на грани слышимости прошептал я, опуская пистолет, не спеша ставить его на предохранитель.

— Что? — спросил он.

— Рад вас видеть, говорю, — как для глухого повторил я очень громко и выговаривая каждое слово.

— Я тоже рад, мистер Нейман, познакомиться.

Он вновь улыбнулся и прошел мимо меня, встав где-то за пару метров от стола с одиноким графином.

— Как вам уже наверняка известно, мистер Нейман, я разговариваю с каждым из новоприбывших адептов наедине. Но прежде чем начать разговор, я прошу каждого тем или иным способом доказать мне серьезность его намерений. — Я непонимающе смотрел на Джо, наедине — это когда мы одни, а как же тогда Лео? Постепенно до меня начал доходить смысл его слов. Лео соскочил с поводка, точнее его снял с этого поводка Эдуард, когда Дефоссе умудрился подцепить иерсиниоз. Вот ведь как интересно получилось. Самое главное, я даже не могу понять — это унаследованная от Эда неудачливость, или наоборот такая извращенная удача, которая таким странным, смертельно опасным способом помогла Дефоссе вырваться из лап Кэмела. И вот снова. Джо явно намеривался избавиться от Лео, но решил сделать это моими руками, а я на это точно никогда не пойду. Но что делать? Как нам выбраться из этой ловушки и не дискредитировать себя? А Джо явно наводил про меня справки, иначе, откуда ему знать, что я вообще способен на убийство? Но явно он узнал обо мне не все, иначе не стал бы вообще со мной встречаться. Ресурсов у Кэмела что ли не хватает? О том, что я приведен к присяге офицера службы безопасности знали только оставшиеся четыре офицера. Информация не вышла за пределы той маленькой, похожей на ритуальную, комнаты.

Пока я соображал, что же делать, все решилось за нас. Мы так и не поняли, как именно работает невезучесть Эдуарда, потому что никакой системы и последовательности в этом не было. Например, на протяжении последних трех лет ничего значимого не происходило, до этого момента. Я так и не понял: это сработал невезение Эда или извращенное везение Лео, но для финала этой трагедии именно этот факт был непринципиален.

Кэмел вдруг замолчал и начал нахмурившись оглядываться по сторонам. Потому что в этот момент раздался жуткий треск, вой волка, и начал рушиться потолок. Это мне сначала так показалось, а в голове крутилась только одна мысль: «Что, опять?». Но потом я вспомнил, что потолка как такового здесь нет, а падающая система балок, похоже, несущей не была, и немного успокоился. Правда, для собственной безопасности, схватив ничего не соображающего Дефоссе за шиворот, я выволок его на улицу за пределы склада. Когда шум, треск, грохот прекратились, я решил войти и поискать среди завалов Гвэйна и Кэмела, и попытаться понять, что же делать дальше. Пыль еще не улеглась, но очертание лежащего на полу человека я различить смог. Подойдя к нему, я выругался, не стесняясь в выражениях, а потом сел рядом и истерично рассмеялся.

Лежащим человеком оказался Кэмел. Вывернутая шея и торчащие позвонки не оставляли никаких сомнений в том, что лидер «Детей Свободы» был окончательно и безоговорочно мертв. И никакие «тузы в рукавах» не спасли его от удара Фортуны.