— Я подумаю над тем, что вы сказали.

— Предупреждаю: это произойдет очень скоро.

Лумис кивнул:

— Спасибо, что согласились со мной встретиться, Цайя.

Лили чуть наклонила голову:

— Доброй ночи, мистер Лумис.

Кольца, которыми были унизаны ее пальцы, заиграли на свету, когда он импульсивно поймал ее руку.

— Престон, — негромко поправил он ее, поцеловав руку. — Мы ведь стали друзьями, правда?

— Да… мы друзья. — Лили высвободила руку и заставила себя улыбнуться. — Доброй ночи… Престон.

Через окно она наблюдала, как он спустился с крыльца и сел в свою карету. Дождавшись, когда экипаж уедет, Лили вернулась в спальню и первым делом сняла парик. Она сама не понимала, почему ей не нравилась мысль, что Ройал видит ее в облике Цайи. Возможно, ей просто не хотелось напоминать ему о той жизни, которую она когда-то вела.

Вынув шпильки, Лили расправила свои длинные светлые волосы и стянула их сзади лентой. Зная, что Ройал еще не ушел из дома, она прошла по коридору на кухню.

Открыв дверь, Лили с изумлением увидела, что Дотти нет, а Ройал стоит на кухне один.

— У миссис Хоббс заболела младшая дочь. Ей необходимо было вернуться домой и посмотреть, как она. Я сказал, что тебе ничто не будет угрожать, пока я здесь. Я обещал ей, что провожу тебя до дома.

Лили напряженно застыла.

— Но вам нельзя этого делать! Что, если нас увидят вместе? Господи, разве мало было того раза, когда нас застали вдвоем в лавке?

Ройал шумно вздохнул.

— Я виню в этом себя, Лили, как и во всем, что произошло между нами. Если бы я с самого начала оставил тебя в покое…

— Вина не только ваша.

И по его золотисто-карим глазам было видно, что влечение никуда не делось. Его взгляд жадно скользил по ее лицу, по яркому шелковому наряду. Влечение осталось таким же сильным — а может, стало еще сильнее.

Ройал прикоснулся к ее щеке. Лили ощутила жар пальцев, словно ее обожгло.

— Ты так прекрасна… даже в своем цыганском наряде.

Лили молча покачала головой. Одного взгляда на Ройала было достаточно, чтобы в ней проснулось желание — чтобы ее сердце забилось сильнее.

— Я хотел бы сказать тебе очень многое, я открыл бы тебе мои чувства, если бы мог.

Лили нервно облизнула губы. Она старалась не замечать напряжения, возникшего между ними, почти ощутимого тока страсти.

— Что бы мы ни чувствовали, нам надо об этом забыть. Мы достаточно нагрешили, Ройал.

— Если это было грехом, то почему ощущалось как что-то невероятно правильное? Почему я снова хочу любить тебя? Почему я грежу о том, как хорошо мне было с тобой? Я мечтаю хотя бы о том, чтобы просто обнять тебя!

— Мне хотелось бы быть сильной! — проговорила Лили, понимая, что в том, что касается Ройала, у нее нет никакой силы воли. — Мне хотелось бы отстраниться от вас — но я не могу!

Она шагнула к нему, подняла руки и прижала ладони к его щекам. Приподнявшись на цыпочки, поцеловала его. Этот нежный и сладкий поцелуй был полон желания и грустного прощания. Но он мгновенно стал глубже и жарче — и внезапно Лили качнулась к Ройалу, безмолвно моля о большем.

Она дала клятву забыть его — но теперь оказалось, что не в состоянии сдержать слово. Когда Ройал попытался отстраниться, Лили ему не позволила.

— После завтрашнего дня пути назад не будет. У нас последняя возможность быть вместе. Мне нужна эта ночь, Ройал. Мне нужен ты — в этот последний раз!

На секунду он застыл неподвижно. Он вел сражение, в котором не мог стать победителем, — сражение, которое он сам хотел проиграть.