Что же, предположение разумное. Надписи в музее по большей части приводились на двух языках, английском и французском. Не веря своим глазам, я покачал головой и открыл было рот — не имея понятия, что именно собираюсь сказать. Но тут же закрыл: существо вновь заговорило попеременно двумя речевыми щелями, будто играя в пинг-понг: «Ауф» «ви» «дер» «зеен».

И внезапно слова нашлись сами собой.

— Вообще-то, «Auf Wiedersehen» означает «до свидания», а не «привет», — сказал я.

— Ой, — ответил пришелец.

Он поднял ещё две — другие — ноги; жест мог сойти за пожатие плеч. И продолжил бомбардировать слогами слева и справа:

— Ну, немецкий для меня не родной.

Я был слишком ошарашен, чтобы засмеяться, но всё же почувствовал некоторое облегчение — хотя сердце по-прежнему билось так сильно, что было готово вырваться из груди.

— Вы инопланетянин, — сказал я. Десять лет в университете — чтобы стать крупным специалистом по очевидному…

— Верно, — произнесли ноги-рты. Голоса существа определённо звучали по-мужски, хотя по-настоящему басило только справа. — Но зачем говорить в общих терминах? Моя раса называется «форхильнор», а моё личное имя — «Холлус».

— Э-э-э, рад познакомиться, — ответил я.

Стебельки глаз выжидающе качнулись взад-вперёд.

— О, прошу прощения! Я человек.

— Да, знаю. Homo sapiens, как могут сказать учёные. Но ваше личное имя — …?

— Джерико. Томас Джерико.

— Допустимо ли сокращать «Томас» до «Том»?

Я вздрогнул:

— Откуда вы знаете о человеческих именах? И — чёрт возьми — откуда вы знаете английский?

— Мы изучали ваш мир; именно поэтому я здесь.

— Вы исследователь?

Стебельки глаз приблизились друг к другу, и замерли в таком положении.

— Не совсем, — произнёс Холлус.

— Тогда кто? Вы же не… вы же не захватчик, нет?

Стебельки мелко задрожали. Смех?

— Нет, — ответил инопланетянин и развёл руки. — Простите, но вряд ли у вас найдётся что-либо ценное для меня или моих компаньонов.

Холлус немного помолчал, будто размышляя. Затем рукой поводил по воздуху круги, словно хотел, чтобы я развернулся:

— Разумеется, если хотите, я могу взять у вас анальную пробу…

Небольшая толпа, собравшаяся в вестибюле, разом выдохнула. Я попытался приподнять практически несуществующие брови.

Стебельковые глаза Холлуса вновь пошли рябью:

— Прошу прощения, это была шутка. У вас, людей, сложилась по-настоящему безумная мифология о визитах инопланетян. Даю честное слово: я не причиню вам вреда — ни вам, ни вашему домашнему скоту.

— Спасибо, — ответил я. — М-м-м, вы сказали, что не исследователь.

— Нет.

— И не захватчик.

— Не-а.

— Тогда кто же вы? Турист?

— Вряд ли. Я учёный.

— И вы хотели встретиться со мной? — спросил я.

— Вы палеонтолог?

Я кивнул — а затем, сообразив, что существо может и не понимать значение кивка, произнёс вслух:

— Да. Палеонтолог, специалист по динозаврам — если быть точным. Занимаюсь тероподами.

— Тогда — да, мне хотелось с вами встретиться.