Я озадаченно покачал головой:

— Мне в голову не приходит ни одна причина, по которой эволюционная история должна идти схожим образом в разных звёздных системах.

— Одна причина вполне очевидна, — заметил Холлус. Он немного потоптался по кабинету — сделал несколько шагов в сторону, затем вернулся; быть может, он устал поддерживать свой вес, хотя я не мог представить, какого рода стульями он может пользоваться. — Она могла идти таким образом, потому что так хотел Бог.

По какой-то причине мне было удивительно услышать от пришельца такие слова. Большинство учёных, которых я знаю, — либо атеисты, либо те, кто не выставляет своё отношение к религии напоказ. А ведь Холлус сказал, что он учёный.

— Это одно из объяснений, — негромко произнёс я.

— Самое разумное из них. Разве люди не придерживаются принципа, который гласит — простейшее из объяснений является предпочтительным?

Я кивнул:

— Мы называем его «бритвой Оккама».

— Объяснение, что все массовые вымирания произошли по воле Бога, даёт нам единственную причину, а потому оно предпочтительное.

— Ну, да… наверное, если… — заговорил я. Чёрт возьми, я знаю — мне нужно было вести себя вежливо, просто кивнуть и улыбнуться, словно я имею дело с религиозным фанатиком, которые время от времени останавливают меня в галерее Динозавров и требуют объяснений, каким образом в эту экспозицию вписывается Всемирный потоп… Но я чувствовал, что просто обязан произнести это вслух: — … если вы верите в Бога.

Стебельки глаз Холлуса разошлись, как мне показалось, на максимально возможную ширину, словно он пытался рассмотреть меня с обоих сторон.

— Вы самый высокопоставленный палеонтолог в вашей организации? — спросил он.

— Я руководитель отдела, да.

— Нет ли у вас другого палеонтолога, более опытного?

Я нахмурился:

— Ну, есть ещё Джонси, старший куратор по беспозвоночным. Он чуть ли не старше некоторых из своих окаменелостей.

— Возможно, мне стоит поговорить с ним.

— Если хотите. А в чём проблема?

— Я знаю из телевизионных передач, что в вашей части планеты имеет место двойственное отношение к Богу — по меньшей мере среди общего населения. Но меня удивляет, что человек на столь высокой должности, как у вас, сам не убеждён в существовании Создателя.

— Ну, тогда Джонси вам не помощник — он входит в совет КНАРПа.

— КНАРПа?

— Комитета по научным расследованиям паранормальных явлений. Джонси определённо не верит в Бога.

— Я потрясён, — сказал Холлус. Он отвернул от меня глаза и принялся рассматривать репродукции на стене кабинета — Гюрше, Церкас, два Киша.

— Как правило, мы стараемся считать религию личным делом каждого, — мягко сказал я. — Сама природа веры подразумевает — лежащие в её основе утверждения нельзя доказать.

— Я говорю не о вопросах веры, — произнёс Холлус, вновь поворачивая ко мне глаза. — Скорее, говорю о научно подтверждённом факте. То, что мы живём в искусственно созданной Вселенной, должно быть очевидно для каждого существа, обладающего достаточными интеллектом и информацией.

Не сказать, чтобы я обиделся, но я удивился; сходные заявления я ранее слышал от так называемых креационистов.

— Здесь, в КМО, можно встретить много религиозных людей, — сказал я. — Например, Рагубир, которого вы встретили в холле.