Разговор со Святым Отцом состоялся рано утром и был очень информативным. Господь обсудил планы, связанные со Священной Войной, включая возможность заманить Армию Сатаны к воротам и уничтожить ее на святой земле поселения, чтобы она никогда не воскресла. Тело Клэйборна затрепетало от возбуждения, когда он поднялся с кровати, надел пиджак и тапочки, и открыл дверь в святая святых.

Челюсть Клэйборна упала, глядя на распростертых охранников перед дверью, с небольшими пернатыми дротиками в одних и тех же местах на шее. Боковым зрением он что-то заметил и медленно повернул голову вправо, уткнувшись носом в рукоятку кинжала с приколотым клочком бумаги к двери. Лицо налилось краской, когда он увидел слова. Протянув дрожащую руку, священник сорвал бумагу и разорвал ее, затем скомкал, а глаза выпучились от злости.

- Робертсон! – закричал он, оголив зубы, брызгая слюной из пересохших губ.

Робертсон перевернулся на кровати и зарычал. Он мгновенно проснулся от орущего Клэйборна и нахмурился. После службы ради своей страны в Пустынной Буре, избавляя мир о безбожников, он не был рад, когда на него орали, как на собаку, описавшую ковер, даже если Учитель был Голосом Святого Отца на Земле. Все еще размышляя, он застегнул брюки и натянул футболку. Затем открыл дверь комнаты и вгляделся в коридор, сердце замерло в груди. – Святое дерьмо! – взревел он, выбегая в коридор в носках и глядя на лежащих охранников и на кинжал, торчащий из двери Клэйборна.

Добежав до места, он присел на корточки и пощупал пульс, вытащив дротики из шей. К счастью, мужчины были живы, хотя и находились под действием сильного наркотика, насколько он мог судить по расширенным зрачкам, когда приподнял безвольные веки. Вскочив на ноги, Робертсон побежал по коридору, сворачивая в нужные повороты, пока не достиг входной двери. Распахнув дверь, он выпучил глаза от вида двух связанных охранников, которые извивались на земле и издавали мычащие звуки из кляпов во рту. – Что, черт возьми, здесь произошло? – вскричал он, вытаскивая кляп изо рта одного из охранников.

Мужчина подвигал опухшей челюстью, перед тем как смог издать звуки. – Я не знаю. Я ни черта не видел! Меня как будто мул лягнул в лицо, и следующее, что я помню, проснулся, как связанный боров. Развяжи меня, а? Думаю, что челюсть сломана.

Робертсон срезал веревки перед тем, как передвинуться ко второму мужчине, вытаскивая кляп изо рта. Второй охранник выплюнул зуб вместе с кровью, затем его вырвало, и он потерял сознание. – Иисус Христос! – воскликнул начальник охраны, развязав бессознательного охранника, и повернулся к первому мужчине. – Беги в бараки и найди Доктора Соамса. Скажи ему об этом парне и о двух других возле комнаты Преподобного. Потом предстань перед Преподобным Клэйборном, как последнее дерьмо, ты понял меня?

Первый вскочил на ноги, слегка пошатнулся, кивнул и похромал так быстро, насколько ему позволяли отекшие ноги.

Робертсон поднялся и пошел к воротам. От сильного толчка железные створки разлетелись в стороны. Он вышел и увидел охранника, который, как и те возле ранчо, был связан, с кляпом во рту и усиленно старался освободиться. Он обошел все тела и снял веревки. Все они были с красными лицами и извергали брань. В отличие от той ночи, никто ничего не видел, и не был допрошен. Демон пронесся по поселению, как злой ветер.

Робертсон с отвращением потряс бритой головой и повел свою разбитую армию лечиться и разоружаться, посылая хромых в лазарет, а тех, кто еще может функционировать – в главный дом.

Клэйборн уединился в своем кабинете, устроившись в кожаном кресле за столом, и немедля открыл библию, жадно листая страницы в поиске.