|
– Но это уже совсем рядом. Батя мной доволен, – похвастался он. – Вот увидишь, в будущем году… – А папа говорит, что пока ты офицером не станешь, чтобы даже не приближался ко мне, – вздохнула Лариса. Отец девушки – богатый хозяйственник – устроил в одном из тупиковых туннелей Арбатско-Покровской линии свиноферму, снабжавшую свежим мясом обе станции. Бывший университетский лаборант – сейчас-то он всем говорил, что был профессором! – кормил свиней бесцветными подземными грибами. Дела шли в гору – свиньи у Профессора жили при свете, получше иных людей. Старые, гниющие грибы сияли в темноте призрачным голубовато-зеленым светом. Профессор – химик по образованию – выделил из них светящийся реагент. Теперь его хрюшки жевали варево из грибов (употреблять в пищу их можно было, увы, только после долгого вываривания) при сносном освещении, что сказывалось на прибавке веса. А первомайцы охотно покупали пробирки, испускающие свет, при котором можно было даже читать. Если было что, конечно. Правда, поговаривали, что разбивать пробирку, даже потухшую окончательно, категорически нельзя – мол, содержащееся в ней вещество жутко ядовито, но кто обращает внимание на такие мелочи. Градусники, вон, тоже ртуть содержат, но меньше их от этого не используют. Игорь любил Ларису, ясное дело, не из-за приданого – плевать ему было на богатства ее папаши, сам в жизни устроится. Но вот тому было совсем не безразлично, с кем свяжется единственная доченька. В идеале бы, конечно, богатый торговец. А если уж без деловой жилки, то пусть хотя бы офицер – хоть защита будет какая для бизнеса, и соседям не стыдно рассказать. Но до лейтенантских погон Игорю было еще ох как далеко… – Ты что, уснул? – Лариса вдруг разительно переменилась, подурнела. – Проснись, Князев! Проснись, мать твою! Как же портят такие слова даже самых раскрасавиц… Господи, да что это с ней?! Игорь отшатнулся от Ларисы, внезапно превратившейся в ту самую тварь, что едва не снесла Бате голову с плеч. Оборотень! А он-то думал, это все байки… Уродливое существо намертво вцепилось когтистыми лапами в ногу старшины и трясло ее, приговаривая: – Подъем! Старшина Князев – подъем! Игорь суетливо шарил рядом с собой в поисках оружия, но руки натыкались лишь на скомканную ткань. – Вставай, едрить твою! Тварь сдернула его на пол. Вот сейчас… Теперь она вдруг стала похожа на лейтенанта Лесняка из президентской охраны… – Лесняк, ты? – стряхнул, наконец, сонную одурь Игорь. – Что случилось? – Ну и здоров ты спать! Давай, одевайся – Батя вызывает. – А что стряслось-то? – Князев уже натягивал штаны. – Ничего не знаю, – пожал плечами лейтенант. – Президент вызывает к себе. В бункер. Бункером именовалось бывшее техническое помещение на Первомайской, обустроенное президентом Серединым под резиденцию. На станции были хоромы и попросторнее, но к роскоши он не стремился, и это знали все. – Одного меня? – сердце почему-то екнуло. – Эка хватил! – расхохотался Лесняк. – Четвертую лычку нацепил и думаешь – пуп Земли? Всех командиров собирает Батя. Начиная от старшин. Так что поспешай – не генерал еще. А мне еще в пять мест надо. – Генерала по телефону вызвали бы, – буркнул Игорь, окончательно просыпаясь. – Во-во. Сошка мелкая, а я ноги бей, вас собирая. Ты хоть один тут дрыхнешь, и на том спасибо. А то вон Ивановского с бабы стаскивать пришлось. Вон она мне спасибо сказала! – заржал Лесняк, исчезая за дверью. |
