— А?!!! — пробубнил я, чувствуя, как в недрах моих потрохов, головы и вообще всего остального загорается вулкан. Только не в плане жжения, а в плане чего-то, неумолимо стремящегося наружу через все доступные отверстия! Светлое чувство счастья, покоя и переполняющей меня жизненной энергии, прихотливо разбавленные жутеньким ощущением, чтобы сейчас обделаюсь, овладели всем моим существом!

— Успела! Отлично! — затараторила тетка, прерывая свою магию, — Привет, бойцы! Сэкономила! Время!

— Здравствуйте…, — утробно начал мычать один из улыбающихся лбов, но был перебит.

— Нет времени! Совершенно! — отрезала тетка-шарик, отнимая от моего перекошенного лица руки, — Всё! Готово! Этому лежать до завтра! Ссать и срать под себя! Не двигаться! Покушать дайте как следует! С утра будет как новенький! Нельке привет! Целую! Её! Вас! Всех! Пока!

Вжух! И она уже в «Чайке», которая, взревев мощнейшим мотором, с визгом разворачивается на месте, а затем срывается с места!

И что это было?

На вопросы мне не отвечают. Осеняемые медленно плывущим по воздуху позади Палатенцом, мы с вояками низвергаемся на хорошо уже знакомом мне лифте в глубины подземелья, хозяйкой которого является двухметровая блондинистая богатырша с плохим характером. Теперь мрак её просторного кабинета, утопающего во тьме, с одной лишь лампой на столе, слегка разбавлялся Юлькой, но всё равно мешал что-либо разглядеть. Накурила товарищ майор за сегодня столько, что один из заносивших меня бойцов поперхнулся и закашлялся.

Полежав и посмотрев, как хрупкий на вид призрак неслышно кляузничает на ухо сосредоточенно слушающей маме, я, наконец, удостоился начальственного взгляда, совмещенного с тяжелым вздохом.

— Изотов…, — выдохнула Нелла Аркадьевна вместе с знатным клубом дыма, — …что с тобой не так?

— Жопу продырявили, — подумав, пожаловался я, — И голова кружится.

Еще один тяжелый вздох, но такой, более энергичный. С таким обычно человек принимает тяжелое волевое решение отсыпать кому-нибудь люлей.

— А насчет трёх трупов мне ничего не хочешь рассказать?

— Ехал в кузове грузовика, вёз двери для института, был похищен способностью, выглядевшей как фиолетовое полупрозрачное щупальце. Оно утащило меня в подъезд, где заметил троих неизвестных, возможно, их было больше. Впал в панику, оказал ожесточенное сопротивление, отключился от удара головой о стену! — доложился я, тут же поморщившись от накатившей головной боли, а потом испуганно икнул, — Как трех трупов?

— И ты их в жизни не видел, не слышал, не нюхал, никого не обижал и вообще не понимаешь, откуда они взялись, да? — кисло спросила меня майор, затем поясняя, — Да, всех троих. Одного ты пинком угробил, да? Второй пуль нахватал от неогена, но, упав на него, выхватил у того нож и отомстил за выстрелы. Мои прибыли где-то через семь минут, эти гаврики уже остывали.

— Вы знаете обо мне больше, чем я сам, — с намеком поднял выслушавший историю я руку с массивными «часами» стакомского неосапа, — Зачем спрашивать?

— А, — вялый взмах рукой и внезапный кинжальный взгляд посерьезневшей женщины, совмещенный с вопросом, — Ты на кой институт-то покинул? Ты же у нас хулиган и беспредельщик?

— Может быть, вы определитесь уже! — тут же взвился я, — То мне зачехляют, что вся предыдущая легенда туфта и нужна была, чтобы меня здесь Лещенко в благоприятных условиях раком поставил под наркоту! То потом назад отыгрывают, оставляют должность лейтехи-гэбиста! То теперь мне предъявляют, что пожелание деканата выполнил, а не в хулигана сыграл! Что за дела, товарищ майор?!

Окалина закаменела лицом, но ничего не сказала.