Выражение лица почерневшей фигурки не изменилось — оно просто не могло измениться, но эта неподвижная фигуры всё еще излучала эмоции, и чувство, которое я благодаря ей ощущал, было благодарностью. Я дал ему жену и оно было благодарно.

Теперь Бог был не один.

Это было крышесносно. Я знал что это не Бог. Он даже не было богом. Но несмотря на то что не прозвучало ни слова; и не одной мысли или картинки мне передано не было, никаких сомнений в реальности льющихся в меня эмоций не оставалось. Я неожиданно понял, что мумифицированное существо хочет отблагодарить меня.

В уме я видел Андре в почтительном обожании падающего на колени и задумался о том что случилось в комнате когда погас свет. И меня снова заполнило то всепроникающее чувство зла и обреченности.

Я знал что должен убираться отсюда как можно быстрее, выбежать из лачуги, вернуться в джип и уехать домой не оглядываясь. Но обнаружил что разглядываю цветы всё еще струящиеся из промежности женщины, а мой разум умиротворяют ощущения излучаемые её неподвижным спутником.

Бог благодарен

Я задумался о своем бессмысленном существовании, о скучной работе и несуществующей личной жизни, о бесцельной рутине заполняющей мои будни.

Обдумал несколько вариантов.

Потом загадал желание.

Чувство которое излучала высохшей обезьяны теперь, было чем-то вроде одобрения, но когда я поглядел на столь неподходящие друг другу лица пары на скамье, я почувствовал себя хуже чем когда-либо в жизни. Ужас вернулся, еще более сильный чем раньше, и с мгновенной и абсолютной уверенностью я понял что совершил огромную, величайшую ошибку в своей жизни. Моим первым побуждением было попытаться вернуть всё обратно, упасть на колени, вымолить еще один шанс и всё переиграть. Но я знал что это невозможно.

На мгновение я задумался, затем поднял цветок пахнущий как моя мать, повернулся и вышел из комнаты и из хижины во тьму, по моему лицу текли слезы.

Направляясь к припаркованному джипу, я гадал: что было у Андре на уме за секунду до того, как он спустил курок.