– Ничего не понимаю! – Валя растерянно повернулась к фотокарточке деда Алексея Алексеева, пытаясь достать из неё подтверждение. – Били то за что?

– Думали, секреты выбьют… А какие у нас секреты то? – вздохнула бабушка.

– Раньше чего молчала?

– Чтоб не болтала. Теперь то выросла.

– И в деревне знают? – Валя никак не могла справиться с услышанным.

– Как не знать то? У всех на глазах жили. Приехал то мой Алёшка Алексеев сюда со Стешкиным дедом на побывку, они ж в кавалерии служили, – бабушка Поля доела бульон, вытерла рот специальной тряпочкой, и глаза её потеплели. – Ох, я на него заглядываться стала! На лужку зверобой собирала, подошёл, говорит, за тобой всю неделю смотрю. Коли замуж за меня пойдёшь, вернусь скоро! Высокий, глаза синие. Точь в точь как у тебя! А мне девки такого и нагадали. Свадьбу сыграли по новому, без икон. Жили ладно, да вот недолго…

– Шпион то почему? – всё казалось, что бабушка её разыгрывает.

– А кто ж его знает? На конюшне работал, небось за жеребцами да кобылами шпиёнил! Забрали его, осталась одна, а брюхатым нельзя воду тянуть из колодца. Вода попортится, да дитя родится несчастное. Так мне Фимка кажный день воду тянул.

Валя не знала, что на это ответить, особенно ударило слово «шпион», и спряталась за фразу:

– В областной центр поеду. Учиться.

Обсуждать не стала, просто объявила, не могла признаться, что всё выталкивает её из городка. И сосед дядя Коля, встречающийся на улице, и материно прозвище «Галка подстилка», и неутихающее пьянство отца.

– Знаю. Сон видела. Трав тебе наготовила. Перво наперво мешок с крапивой, – ответила бабушка Поля буднично, словно разговор про деда закончен. – Крапива мочу гонит, лёгкие чистит, рану заживляет, желудок лечит, угри да фурункулы вытягивает, кожу шёлком делает.

– Да там лекарства в аптеке! – возмутилась Валя.

– Горсть сухой крапивы на литр кипятка да ложку мёда. Час настаиваешь, цедишь, – будто не слышала бабушка. – Волосы мыть будешь.

– Там мыло как духи пахнет!

– Не живое оно, не на лугу, на заводе росло. А волосы, Валюшка, большую силу имеют.

– Косу отрежу, возни с ней.

– Раньше косу бесчисленницу плели в девяносто прядей. Пряди мочили в соли и квасе, да перекладывали жемчугом, – бабушка показала на себе, как плели. – Замужние исподнизу плели, да шею закрывали. Нельзя было шею казать замужним!

– А жемчуг где брали? – заинтересовалась Валя.

– В реке ловили. А невесте косу путали, чтоб жених распускал. Распустил косу, значит взял замуж. Острижешь косу – замуж не выйдешь! – бабушка подошла к печке, полезла вниз, вытащила старый горшок, достала что то завёрнутое в красивый платочек, протянула Вале. – В областном то центре деньги нужны. Да смотри, глупостев не наделай!

– Спасибо! Ой, я ж тебе подарок привезла, чтоб руки не грубели, – вспомнила Валя и достала из сумки три круглые зелёные баночки душистого крема «Земляничный».

– Ты ж моя, ластонька! – растрогалась бабушка. – Помажу, а баночки то на память оставлю.

Через три дня отоспавшаяся и отъевшаяся Валя уезжала с сумкой, нагруженной ранними ягодами и мешочками с травами.