— Отвечай мне, идиот! — завопил он. — Откуда ты знаешь, куда она пошла?

— Я не гадаю, — ответил слуга. — Жан сообщил мне об этом только что.

— Жан? А он как узнал?

— По дороге ее заметил один из караульных. Еще не наступил рассвет, и он ее окликнул, но не получил ответа и последовал за ней. Она так торопилась, что ему пришлось бежать за ней трусцой. Караульный сказал Жану, что мадам была босиком.

Де Марья настолько рассвирепел, что не мог здраво рассуждать. Он схватил слугу за воротник и завопил:

— Негодяй! Кретин! Идиот!

Он тряс Бузбаша так сильно, что, казалось, вот-вот вытрясет из него душу, а потом быстро стал одеваться. Бузбаш решил, что ему будет безопаснее провести некоторое время на кухне.

— Сейчас в городе всем и каждому известно! — начальник полиции нетерпеливо натягивал панталоны. — Они надо мной смеются! В таверне в мой адрес отпускают наглые шуточки! Прекрасный придворный, которого покинула простая деревенская дурочка! Вот уж с каким удовольствием они потешаются на мой счет! — Он начал от гнева притоптывать ногами, на которые никак не налезали башмаки. — Нет ничего более забавного, чем покинутый муж! — Но тут Август де Марья заставил себя спокойно обдумать создавшееся положение. — Я должен немедленно вернуть ее домой, — решил он, — без всяких объяснений. Возможно, они будут хихикать за моей спиной, но тут ничего не поделаешь. А со временем все разговоры стихнут.

Он громко позвал Бузбаша.

— Иди сюда, ты мне нужен, сделаешь кое-что.

Со стороны казалось, что Август де Марья полностью владел собой, когда подходил к дому, где жила мадам Жуве. Пятеро детей Готье играли перед домом, и, увидев его, малыш Сакс, завопил:

— Он пришел!

Мальчишка скрылся в доме, а остальная ребятня быстро последовала его примеру. Этот случай не потревожил спокойствия начальника полиции. Чтобы не смущать тех, кто, возможно, наблюдал за ним, он улыбнулся, неспешно направился к двери и постучал дверным молотком.

Мадам Жуве слегка приоткрыла дверь и, напустив на себя невозмутимый вид, взглянула на мсье де Марья.

— Убирайтесь! — прошипела она.

— Я пришел за мадам де Марья, — тихо и спокойно произнес он, а потом заговорил резким шепотом. — Дайте мне пройти, беспокойная дура, или я разобью дверь! Вы хотите скандала? Неужели не понятно, что за нами наблюдают?

Она неохотно распахнула дверь пошире и, не успев ее закрыть, прошептала:

— Ваша жена не желает вас видеть. Она вообще никогда больше не станет с вами общаться.

— Мне наплевать на желания моей жены. Для меня самое главное — мои желания, мадам, — он оттолкнул женщину от двери и плотно прикрыл ее. — Теперь скажите мне, где ваш муж? Я хочу, чтобы он внимательно выслушал меня.

Мадам Жуве видела, что он еле сдерживается и повела его в комнату, служившую спальней ей и мужу с тех пор, как им пришлось потесниться. Банкир в домашнем халате сидел у окна. Увидев мсье де Марья, он сказал:

— Доброе утро, мсье.

Голос у него был напряженный.

— Мсье банкир, — произнес де Марья, подойдя к нему. — Вы должны разбираться в законах и знать, что сбежавшая жена не обладает никакими правами. Приведите ее срочно сюда и покончим с этим фарсом!

Мария гневно смотрела на Жуве, и он неуверенно произнес:

— В данный момент мадам де Марья гостит в нашем доме. Если она не желает вас видеть — это ее дело.

Де Марья натянуто расхохотался.

— Мсье банкир, вы считаете, что я ничего не смыслю в законах? — он гневно нахмурился.