— Я?! — Филипп был крайне поражен. — Вы хотите сказать, что мне придется отправиться к нему прямо сейчас? Но мсье Панлете, вы же понимаете… — он помолчал, а потом засмеялся. — Неужели все настолько серьезно, что надо отправляться к губернатору прямо сейчас?

— Мсье, — с отчаянием продолжил в темноте менестрель, — существует заговор. В полночь недовольные здешними порядками захватят лодку, приплывшую сюда прошлой ночью, и отправятся вниз по реке, чтобы напасть на «Нептун». Мсье, они все хотят стать пиратами!

Филипп не шевельнулся, и если с улицы за ним кто-то наблюдал, то наверняка решил бы, что он просто подошел к окну глотнуть свежего воздуха.

— Откуда вы знаете? — шепотом потребовал Филипп ответа. — Я сделал вид, что заодно с ними… Они приняли меня в свою шайку. Прошлой ночью. Я знаю их план до мельчайших подробностей. Всеми руководит этот англичанин…

— Беддоуз?

— Да, мсье. Он прячется на чердаке хижины «Сино». Предводители собираются там сегодня ночью. Если его превосходительство прикажет окружить этот дом в половине двенадцатого, он поймает всех сразу.

— Вы хотите, чтобы я все это передал его превосходительству?

— Да, конечно. С ними собирались отправиться почти пятьдесят человек. Все они — холосты, кроме одного.

— Я все передам губернатору. В течение часа меня не хватятся.

Филипп отошел от окна, задернув занавески, приблизился к Фелисите.

— Ты слышала?

— Кое-что. Филипп, неужели это правда?

— Не сомневаюсь. Панлете — честный малый. Какой смысл ему что-либо сочинять?

— Но здесь живут такие добрые и терпеливые люди. Я не верю, что пятьдесят человек из Нового Орлеана решили стать пиратами.

— Я должен связаться с губернатором, и тогда мы узнаем, что тут правда, а что — ложь.

Они грустно улыбнулась друг другу.

— Дорогая жена, — Филипп крепко обнял Фелисите и страстно ее поцеловал. — Кто кроме меня мог оказаться в подобном дурацком положении в день свадьбы? Я сейчас же отправляюсь к губернатору, и, не теряя ни минуты, сразу же возвращаюсь к тебе.

— Да, Филипп, ты должен идти, но возвращайся побыстрее!

Он задул свечу и осторожно раздвинул занавески, подождал немного, и Фелисите даже не уловила, когда он выбрался наружу. Она снова зажгла свечу. Филиппа в комнате не было. В голове у нее теснились разные мысли. Неужели Филиппу сейчас грозит опасность? Может ли он вернуться вовремя?

Девушка сильно волновалась, но ничего никому не могла сказать, даже мадам Жуве. Никто не должен был знать, что муж оставил ее одну.

Фелисите глубоко вздохнула и поднялась на ноги. Ей надо быстро лечь в постель! Просто ей вспомнились слова мсье Гадо из Монреаля: «Мадемуазель, никогда не пренебрегайте старыми пословицами и приметами»?

Девушка начала спешно раздеваться. Она сложила одежду и залегла в постель, как когда-то это сделала испуганная мадам Гадо.

«По крайней мере, из этого случая можно извлечь пользу, — радостно подумала Фелисите. — Если бы Филипп остался, он настоял бы на том, чтобы улечься первым. А сейчас это сделала я, и у моего Филиппа впереди многие годы жизни!»

При мысли, что с ним что-нибудь случится, Фелисите вздрогнула.

«Без него мне не жить! А может, старик-менестрель — это перст судьбы?» Девушка собралась было погасить свечу, но потом передумала.