Экономка начала рассуждать на любимую тему — она обожала поговорить о разных бедах. Сейчас Фелисите слушала ее, затаив дыхание.

— Можешь быть уверена, до нас доходят разные слухи. Люди переправлялись через реку, чтобы сообщить нам, что семейство ле Мойн находится в финансовом кризисе. Она говорила, что им придется продавать поместье, и что мсье Шарль уже предложил остров Св. Елены мсье Бенуа из Монреаля. В тог день они прибыли вместе, и когда мы увидели, что мсье Бенуа пожаловал вместе с хозяином, мы были готовы к самому худшему. Этот человек хуже гончих, которые воют по мертвецу! Да! В Монреале говорят, что ему дана большая власть великими людьми во Франции. Конечно, все шептались, потому что боялись говорить об этом во весь голос. Шептали также, что он собирает со всех людей, занятых в меховой торговле, деньги… Он уже скупал поместья у людей, попавших в беду, и на этом здорово заработал. Да, это ужасный человек! Хозяин отправился к себе, а эта пиявка Бенуа начал везде совать нос. Он вошел ко мне на кухню, проверил винные погреба, и я видела, как он кивал головой и что-то подсчитывал. Я не оставляла его одного ни на минуту! Мне стало понятно, что он подсчитывает стоимость этого поместья. Он даже посмел открывать висячие полки в кладовке, где хранились мука, сахар и соль, и тщательно проверял содержимое. Он отправился в пивоварню, а я следовала за ним по пятам, и он поднимался на сеновал в конюшне. Мы все понимали, зачем он тут, и когда он стал ужинать, то подсыпали бы ему в вино яд, если бы только посмели…

Тетушка Сулетта с удовольствием вспоминала тревожный момент в жизни семейства ле Мойн и их поместья.

— Бедный мсье Шарль отправился к себе и отдал приказание, чтобы его не беспокоили. Ему принесли на подносе ужин, но он не открыл дверь. Мы понимали, что он пытается найти выход из создавшегося положения. Никто из нас не ложился спать, и мы смотрели на свет в его окне и думали о том, что утром нас ожидают дурные новости. Мы были уверены, что он нам сообщит, что у нас будет новый хозяин. Но он рано уехал и забрал с собой мсье Бенуа. Он нам ничего не сказал.

Фелисите внимательно все выслушала, а потом спросила:

— А что случилось потом, тетушка Сулетта? Старуха радостно покачала головой.

— Ничего не случилось. Наш мсье Шарль — великий человек, и самые известные адвокаты в мире ничего не смогли с ним сделать. Ему удалось выплатить долги, и он даже не продал ни клочка земли. Когда хозяин в следующий раз прибыл сюда, он улыбался и всем был доволен. Дитя мое, запомни, мсье Шарль не командует кораблями, но без него вообще не было бы кораблей, — она замолчала, а потом начала что-то усердно подсчитывать. — Фелисите, ты не могла в то время заметить свет — тебе тогда было всего полтора года, и, конечно, ты ничего не могла понять.

— Тетушка Сулетта, я все запомнила! Правда! Начиная с четырех лет, Фелисите помнила все, что с ней происходило. Она могла подробно описать, что было как-то вечером, когда в кухне готовили ужин, все торопились и звучали веселые голоса. Ей сказали, чтобы она не путалась под ногами, и она приткнулась у большого очага и видела, как слуга вращал вертел. Этим занимался мрачный горбун Дама-се, у него в тот вечер было отвратительное настроение.

— Звяк, — сказал он, имитируя звук железного вертела. У него была заячья губа, и поэтому было сложно разбирать его слова. Но малышка Фелисите его понимала. — Что это за работа для мужчины? Нет, это не для меня.

— Мне тоже так кажется, мсье Дамасе, — заметила Фелисите. — Было бы лучше, если бы собаки поворачивали вертел.