Марко растерялся, по всей видимости, женщину при разговоре с ним рвало первый раз, и итальянец лихорадочно соображал, чем он вызвал у девушки такой эффект.

— Вам плохо? — участливо спросил Марк.

— Нет… ничего… извините… Уже хорошо. — Мила выпрямилась и вытерлась чистым носовым платком, который он ей протянул.

— Точно ничего? — уточнил Марк.

— Ерунда… перепила… — бодрясь, ответила Мила. — Знаете, недавно мне одна женщина сказала, что если я встречу мужчину своей мечты, то почувствую боль в животе и сладкую негу… Надеюсь, что это не то, — коряво сказала она, пытаясь обратить все в шутку и думая, что еще хорошо, что не описалась в его присутствии.

— Кстати, о приметах… — подхватил ее мысль Марко, — сегодня я попросил, чтобы Господь дал мне какой-нибудь знак, ну что-нибудь такое, чего еще со мной не было, чтобы я принял важное для себя решение. Я встречался с этой женщиной Викторией в ресторане, думая, жениться на ней или нет… И тут вы со своими яйцами и транспарантами… Вы подали мне знак.

— Я ничего не подавала, — испугалась Мила, — я просто в каком-то общем ажиотаже забрасывала вас яйцами! Простите… Могу почистить костюм.

— И все-таки это знак! Почему это нелепое происшествие произошло именно тогда, когда я о нем подумал?

— И что значит этот знак? — поинтересовалась Мила, которая почувствовала себя значительно лучше после того, как ее вырвало.

— Значит, Вика тот человек, что мне нужен, на ней и остановлюсь. Я женюсь на ней, спасибо вам!

— За что?

— Вы осчастливили мою маму.

«Да этот парень не в себе, правы люди, говоря о том, что свободные мужчины за тридцать содержат в себе какой-нибудь дефект».

— Послушайте, это, конечно, не мое дело, но, если бы я знала, что забрасывание яйцами вы воспримете как знак жениться на этой мегере, я бы забросала вас тухлыми яйцами, — сказала она.

— Вика заберет свое заявление, — улыбнулся Марко, — можете не беспокоиться, я позабочусь об этом. Я не женюсь на ней, пока она не смирится с потерей своего дорогого костюма, а еще лучше куплю ей таких костюмов штук десять…

— Что вы, я не стою таких жертв, — ответила Камилла.

Тут к ним приблизилась решительным шагом Надежда.

— Он не обижает тебя, Мила?

— Что ты! Он наш друг! — заверила ее Камилла.

— Идем, я поймала машину, — потянула ее за руку Надежда.

— До свиданья, — попрощался Марко и, развернувшись, пошел обратно в отделение.

— Счастья в личной жизни! — крикнула ему вслед Мила.

— Что это ты ему желаешь счастья? О чем вы говорили? — встрепенулась Надя.

— Ни о чем серьезном… у него скоро свадьба, — вяло ответила Камилла, залезая в старенькую «Вольво», — угадай с первого раза, на ком он женится?

— Неужели на этой змее с крашеными волосами?! Вот черт! Почему таким стервам всегда везет?

— Потому что она молода, красива и бывает там, где такие мужчины и обитают. Их дороги пересекаются, понимаешь? Я теперь понимаю, о чем нам говорила твоя подруга Пелагея.

— Что это ты какая-то грустная? Он понравился тебе?

— Мой ответ ничего не решает…

— Вот черт! Значит, понравился! Ну, у тебя губа не дура! Не думай, ты тоже могла бы ему понравиться, если бы вы встречались каждый день… Плохо, что ты не можешь мозолить ему глаза постоянно, а то итальяшка точно был бы наш! Я видела, какими глазами он напоследок посмотрел на тебя!

— Еще бы! Сначала я закидала его яйцами, потом меня вырвало при разговоре с ним.