|
– Вот и хату нам соорудили… Перед ними была типовая одноэтажная казарма. Правда, в таких жили солдаты-срочники в каком-нибудь небольшом гарнизоне, но разве это имело значение? Первым через порог шагнул майор Казаков. Огляделся. Типовой санузел, типовая комната «для принятия пищи» – большая, со столами и скамейками. Но вместо спального помещения – длинный коридор и двери по обе стороны от него. Командир спецназовцев толкнул первую из них, и его рука дрогнула. Он медленно, не дыша, переступил порог. Майор Казаков находился дома, в собственной комнате. В спальне. Его и жены. Казалось, Людмила только недавно ушла на работу, воздух еще хранил запах ее духов. Цветы на окне были политы, в блюдцах, располагавшихся под горшочками, стояла вода. На полу, прямо посреди комнаты, лежал плюшевый котенок Вероники. Дочка, как обычно, играла по всему дому. Позабыла зверька в комнате родителей. Казаков присел, бережно, будто нечто хрупкое, стеклянное, поднял игрушку. Выпрямился. Офицер медленно шагнул к шкафу. За стеклом, совсем как дома, стояла фотография пятнадцатилетней давности: он и Мила. День свадьбы. Море цветов, Первый дворец бракосочетания Санкт-Петербурга. Английская набережная, возле моста лейтенанта Шмидта… Сердцу стало невыносимо больно. Майор не смог открыть шкаф, чтобы прикоснуться к фотографии. Он закрыл глаза и стоял так долго, ничего не видя и не слыша. Трудно не вернуться домой с задания. Еще труднее – остаться в живых и не вернуться. И даже не иметь возможности передать своим: не мучайтесь. Живите. Я в порядке. Здоров. Даст бог, свидимся… – Командир! – легонько тронул его за плечо Александр Тополев. Майор узнал его по голосу. – Командир… Ты в порядке? Казаков, не открывая глаз, кивнул. – Так у всех, – тихо доложил заместитель. – Всем – по комнате. У каждого – родной дом. Гады они, инопланетяне. Издеваются над нами. «Нет», – покачал головой в знак протеста майор. – Нет? – удивился Тополь. – Не гады? – Они сделали то, что просил Мясников, – тихо объяснил Владимир Казаков. – Вспомни его слова: «А жить нам где? Казарму-дом слабо нарисовать?» Он сказал «казарму-дом». А потом была длинная пауза. Эти… «зеленые человечки»… не поняли, что именно попросил человек. Отсюда и замешательство. А потом они нашли выход: прочли в мозгу каждого из нас про любимое место, про дом. Соорудили типовую армейскую казарму, а внутрь «замонтировали» то, что было наиболее важным для каждого из пленников. – А родных, любимых они тоже могут «смонтировать»? – еле слышно поинтересовался капитан Тополев. Майор обернулся, посмотрел другу в глаза: – Надо ли пробовать, Саша? Он тяжелой походкой вышел из комнаты. Медленно двинулся по коридору, мимо столовой и санузла, за порог. Долго стоял на крыльце, глядя в небо. А потом за его спиной появился Людоед. – Володя! – как-то по-граждански, совсем непривычно, обратился он к командиру. – Представляешь, я все проверил. Вот санузел, например. Туалеты работают, а бачки текут, совсем как там, у нас… дома. Трубы посмотрел – они сквозь пол прямо в песок уходят. Вода оттуда, из-под пустыни идет. Откуда берется? Казаков молчал. |
