– Почему с тобой не приехала твоя сестра Лене? – поинтересовалась Виллему, резко сменив тему разговора, что было в ее обычае.

– Лене? – хихикнул он, не страшась больше того, что нужно говорить. Ему обычно казалось, что слова у него похожи на жаб, шлепающихся с губ. Но от темноты и откровенности Виллему он почувствовал себя уверенным. – Нет, Лене… Она вокруг себя ничего не видит. Влюблена и скоро выйдет замуж.

– Что ты говоришь? Это неудивительно, ей ведь уже двадцать один год. А за кого?

Тристан по привычке накрутил на указательный палец один из своих локонов.

– Понимаешь, когда отец с матерью были молодыми, мама занимала определенное положение в доме Корфитца Ульфельдта и Леоноры Кристины, дочери короля Кристиана IV.

– Да, слышала об этом. Впрочем, что случилось с ними?

– С отцом и матерью?

– Нет, с теми, другими.

– А-а. Корфитц Ульфельдт кончил плохо. Он был перебежчиком и предателем и заслужил такой конец. Кроме того, говорят, что он был человеком необычайно надменным и желчным.

Пальцы Тристана все время касались лица или волос. Виллему удивленно подумала: «Слава Богу, хоть не заикается». От такого неуверенного юноши можно ожидать что угодно. Но, вообще-то, ей очень нравился ее молодой родственник. О жизни вне датского королевского двора, он знал немногое.

Он продолжал:

– Ульфельдт стал нежелательной персоной как в Дании, так и в Швеции. Бежал в Германию. Но и там его стали преследовать, у него никогда не было спокойных минут и умер он в одиночестве, брошенный всеми, когда переправлялся на пароме через реку. Там на юге. Думаю, что случилось это на Рейне.

– Гофмейстер двора, и на тебе… раз и скончался! Случай действительно поразительный. Но виноват он сам. А что было с дочерью короля?

– Судьба Леоноры Кристины сложилась не лучшим образом. С ней поступили несправедливо, ибо, как говорят мои родители, она обладала большими достоинствами. Гордая и непримиримая по отношению ко многим, но необычайно сильная душой и безоговорочно верная и преданная тому бедняге, за которого вышла замуж. Она еще жива, но жена Фредерика III София Амалия так сильно возненавидела ее, что добилась заключения Леоноры Кристины в Голубую Башню. Она вот уже десять лет живет там в заточении.

Сырой осенний туман окутал их, когда они проезжали заболоченную закрытую долину. Виллему любила туман. От него рождалось особое завораживающее настроение, а луна и звезды, через его дымку становились помутневшими и призрачными. Если бы прабабушка Лив узнала, чем она восхищается, она бы ужаснулась. Ее восхищенность была очень похожа на влечение Суль ко всему колдовскому.

– Да, – сказала Виллему, – извини за отступление. Ты ведь начал рассказывать о большой любви Лене.

– Да. Ну так вот. Наша мать Джессика в молодости служила в доме Ульфельдтов, – продолжал Тристан и от смущения стал крутиться. – Она была няней одной маленькой девочки Элеоноры Софии. Она сейчас выросла, но никогда не забывает мою маму. Многие годы они остаются лучшими подругами. Элеонора София помолвлена с человеком по имени Лаве Бек. Этим летом она пригласила Лене посетить большое поместье Бека в Сконе, и там моя сестра встретила молодого кавалера, хорошего друга Лаве Бека, который состоит в свите короля Карла XI. Его зовут Эрьян Стеге. Больше ничего Лене не рассказывала.

Тристан говорил так быстро и смущенно, что Виллему с трудом следила за его речью, но смысл его слов, как ей показалось, поняла полностью.

– Твои родители, дядя Танкред и тетя Джессика, одобряют эту связь?

– Да.