— Пожалуй, я тоже пройдусь, — решил Данко, проснувшись.

— Никуда твоя дочка не денется, — понимающе усмехнулась Юлия.

— При чем тут дочка? Мне надо, вот и все.

— Ну-ну.

Провожаемый насмешливым взглядом супруги, Данко направился в конец салона. Предчувствие его не обмануло. В тамбуре отирался смуглый парень в яркой рубахе. Данко умышленно замешкался рядом, делая вид, что изучает табличку на стене.

— Сорри, — заговорил парень, когда Соня вышла из туалета. — Я Мигель. Как тебя зовут? Я могу показать тебе Бангкок.

Поскольку он обращался к девочке по-английски, Данко ответил ему на том же языке, который знал гораздо лучше.

— Я тоже могу показать тебе кое-что, — сказал он, как скала нависая над вмиг оробевшим парнем. — Ты любишь отираться возле дамских комнат?

— Папа! — укоризненно воскликнула Соня и попыталась оттащить Данко. Правда, ей это не удалось.

— Сорри, — повторил Мигель, как заклинание. — Я только хотел познакомиться с вашей дочерью.

— Тебе туда, — сказал Данко, распахивая перед ним дверь. — Прошу.

Парень жалко улыбнулся и подчинился. Закрыв его в туалете, Данко проворчал:

— Терпеть не могу таких общительных.

— А мое мнение тебя не интересует? — строптиво осведомилась Соня. — Мне, между прочим, уже исполнилось восемнадцать. Я совершеннолетняя, папа. Меня не надо опекать. Договорились?

— Как скажешь.

Не вступая в дискуссию, Данко пропустил дочь вперед и последовал за ней, хмуря черные брови. Его глаза от этого не стали шире, и сейчас никому бы не пришло в голову, что этот человек может отличаться веселым нравом.

— Папа! — прошипела Соня, когда они вернулись на свои места. — Если такое повторится еще раз, я больше никогда никуда с вами не поеду.

— Опять ухажера отшил? — догадалась Юлия.

— Тоже мне ухажер, — буркнул Данко. — Вырядился, как попугай, и думает, что он неотразим. А сам девушек возле туалета отлавливает. Лучшего места не нашел.

В суровом отеческом тоне уже начали проскальзывать виноватые нотки. Соня, разумеется, их уловила и усилила нажим:

— Ты мне и прошлый отпуск испортил, в Албене, помнишь? Нас из-за тебя чуть не выселили, и все потом пялились, как на прокаженных.

— Не сгущай краски, — угрюмо попросил Данко.

На самом деле все было именно так, как рассказала дочь. В отеле, где они отдыхали, остановилась сборная по футболу из какой-то африканской страны. То ли парни тренировались где-то по соседству, то ли просто отдыхали, но факт оставался фактом: целая орава здоровенных темнокожих парней украшала собой территорию отеля и, разумеется, пялилась на Соню и Юлию, особенно если дело происходило на пляже.

Больше всех расхрабрился некий М’Биа или М’Буа (Данко так и не запомнил точно): громадный, как буйвол, полузащитник с жидкой бородкой, заплетенной в косичку. С утра до ночи его налитые кровью глаза следили за Соней, где бы она ни появилась. Этот М’Биа-М’Буа так и бил копытом, ожидая момента, когда девушка останется без присмотра родителей. И однажды те не уследили: как-то утром Соня проснулась намного раньше и отправилась на завтрак одна, там ее и подстерег пылкий поклонник.

Он представился девушке, они долго болтали, потом позвал ее после завтрака пить кофе — тут их и увидел Данко. Сердито вырвавшись из рук пытавшейся удержать его Юлии, он приблизился к столику.