– Боже, как ты хороша – его сильные руки обняли её за плечи.

Сэнди не была готова к этому. До сих пор между ними не было произнесено ни одного слова любви, только однажды он нежно назвал её по имени. Но вот теперь, задыхаясь от волнения, Антонио торопливо шептал ей:

– Я сделал это только ради тебя, точнее ради нас с тобою. Я никогда даже не мечтал, что когда-нибудь встречу такую фантастическую женщину, как ты. Так неужели же я из тупой принципиальности позволю тебе умереть.

Тут Антонио почти дословно повторил слова, которые однажды уже говорил журналистке, спасая её из хаоса ночного бурана:

– Не волнуйся, Сэнди, я нашёл для нас двоих дорогу домой. Вот смотри.

Он разжал кулак, и женщина увидела на его ладони два кольца, сплетённых из медной проволоки, извлечённой из проводки какого-то авиационного прибора.

– К сожалению, золотых с бриллиантами здесь купить негде, но, по-моему, и эти неплохо смотрятся при данных обстоятельствах.

– Неужели, вы делаете мне предложение, мистер капитан? – холодно поинтересовалась Сэнди, но в глубине её глаз появились едва заметные искры эмоций.

– Именно! Но с одним условием.

Холл изобразила шутливое презрение.

– Да по какому праву вы, жалкий капитанишка, смеете ставить какие-то условия мне – «золотому перу» Америки!

– По праву любви – став серьёзным, сказал Антонио.– Моё условие такое: с завтрашнего дня ты начнёшь есть.

– Этот опыт заставил меня тонко прочувствовать чудо жизни. Когда мы вернёмся, то должны обязательно проживать каждый день максимально счастливо.

– Мы и так счастливы. Разве не так?

– Это правда – Лилиан благодарно прижалась губами к заросшей густой жёсткой щетиной щеке мужа. – Но я решила, что для полноты счастья нам не хватает ещё одного ребёнка.

– Но как же ты родишь, если не будешь есть?!

– Ты прав, завтра я поем. А когда мы вернёмся домой, у нас появится ещё один маленький Ховьер; ты, наконец, бросишь свою фирму, где из тебя выжимают все соки, и откроешь собственное архитектурное бюро. Я буду тебе помогать по административной части, так как в организационных вопросах ты сущее дитя. Вот увидишь, мы заживём намного лучше, чем прежде. А для этого я обещаю перебороть себя и начать есть. Обещаю тебе – завтра.

– Лавина!

И тут же последовал мощнейший удар. Снежная волна ворвалась внутрь убежища, переворачивая и круша всё на своём пути. Всё было кончено за несколько секунд…

Чарруа не помнил, как долго продолжалось его падение в расщелину. Да это было и не так уж важно. Как человек, не успевший по своему рождению и воспитанию далеко оторваться от природы, «Чёрный орёл» стал готовиться принять смерть достойно. Да и чего ему было бояться, если Чезе был уверен, что, совершив переход по всем правилам, скоро окажется в прекрасной зелёной стране в кругу своих предков. Если уж ему не удалось выбраться из мёртвых гор в этой жизни, он сделает это по ту сторону смерти. В сознании индейцев племени Чарруа между миром живых и миром мёртвых никогда не было особой пропасти. Для каждого из них смерть была чем-то вроде большого путешествия, к которому важно хорошо подготовиться.