– Когда вы собираетесь венчаться, милорд? – спросила она, когда Девлин пригубил вино.

Едва не захлебнувшись, Девлин взглянул на Кэт поверх чаши и постарался откашляться.

– Я не ослышался? – наконец произнес он. – Венчаться? – Он недоуменно смотрел на Кэтрин.

– Да, Девлин. Мне сказали, что вы скоро женитесь на Ровене. – Кэтрин чуть не рассмеялась при виде выражения, появившегося на лице Девлина.

– На Ровене? – громовым эхом повторил Девлин и выгнул крутой дугой черные брови. – Откуда у вас такие сведения, дорогая?

– Источник не имеет значения, – начала Кэтрин и тут же почувствовала, что ее рука попала в тиски.

– Для вас – возможно, но для меня это очень важно. – Девлин притянул ее за руку ближе к себе. – Кто вам это сказал? – мягко повторил он.

Кэтрин сердилась за то, что ее поставили в положение, когда она была вынуждена защищаться от нападок леди Энн, ее подмывало желание ничего не говорить, но она знала Девлина – он не успокоится, пока не получит ответа.

– Леди Энн, – неохотно призналась Кэт.

– Что еще коварная леди Энн сказала вам, милая? Какую еще ложь она наплела обо мне, которой вы так же легко поверили.

В глазах и напряженной позе Девлина сквозило явное презрение, а его пренебрежительный тон стегнул Кэт, как удар кнута. Кэтрин знала, как леди Энн не любила се; Девлин уже раньше советовал ей не обращать внимания на слова этой женщины, и она не смогла встретить его язвительный взгляд.

– Красавица, вы с такой готовностью верите всем россказням моих врагов? Неужели вы такого низкого мнения обо мне, что для вас не имеет значения ни то, что говорят, ни то, кто это говорит?

Кэтрин послышалась обида в его голосе. «Возможно ли, чтобы для Девлина было важно мое мнение о нем? Как для меня его мнение обо мне? Однако посмотрим, чему он готов поверить обо мне – проверим в мгновение ока!» – решила Кэт.

– А ваше мнение обо мне, милорд – каково оно? Вы не задумываетесь над тем, что слышите обо мне, а просто принимаете это как факт. А я должна поступать по-другому в отношении вас?

Девлин помрачнел, не находя ответа. Как он мог бранить ее за то, что она поступает так же, как он сам? Раздраженно фыркнув, он выпустил руку Кэт и проворчал, что его не заботит ее мнение, пока она без возражений подчиняется ему.

Некоторое время все шло спокойно, и Кэтрин постепенно привыкала к тому, что происходило с ее телом. Она оставалась в своих апартаментах, чтобы не видеть поднятых бровей и натянутых улыбок норманнов, и в особенности леди Энн. Кэт терзалась несправедливостью собственного положения. К этому времени уже не было сомнений, что она должна родить ребенка, и Кэтрин была уверена, что ее называют шлюхой нормандского лорда. Это нанесло жестокий удар по ее гордости, и Кэт уже не могла держать голову высоко поднятой. Только ей одной было известно, как она жаждала ласк Девлина, как мечтала, чтобы ночью он был рядом с ней, и как легко мог Девлин заставить ее просить у него удовлетворения страстной, жгучей потребности ее тела. Она была распутницей не только по названию, но по самому существу своей натуры, которая самозабвенно отвечала Роберту, требуя удовлетворения собственных неистовых желаний. И опять именно Марте удалось уговорить Кэт отказаться от добровольного заточения.

– Пойдемте, миледи! На вас не похоже, чтобы вы прятались в четырех стенах, давая другим повод говорить, что вам стыдно. Неужели вы не понимаете, что именно этого добивается леди Энн? Она говорит, что вы не годитесь в хозяйки дома, что вы ленивы и небрежно относитесь к ведению хозяйства, которое норманн поручил вашим заботам. – Спрятав лукавую улыбку, Марта краем глаза наблюдала за своей госпожой. – Она говорит, что ее дочь обучена управлять хозяйством, и справится с этим гораздо лучше, чем простая саксонская девка.