|
Осознав его намерения, она широко раскрыла фиалковые глаза. – Да, вероятно, именно так и придется сделать. Я вспоминаю сумасшедшую жену одного друга, которая, как и вы, миледи, страдала подобным недугом. Это было жалкое, полудикое создание, кричавшее в бреду о злых делах и мрачных заговорах, которых никогда не существовало. Знаете, ее несчастный муж был вынужден в конце концов запереть ее в одной из башен своего замка. Позже я слышал, что она много лет томилась там, жалуясь на мерещившихся ей крыс и бегающих в темноте неведомых созданий. Это был ужасный позор. Вам нехорошо? – Он наклонился вперед и, приподняв Кэт голову, взглянул в ее исказившееся лицо.
Некоторое время Кэтрин стояла не двигаясь. Она прекрасно понимала, о чем говорит Бофор, – он запрет ее как умалишенную, если она хоть кому-нибудь заикнется о своих подозрениях. Это было подлое насилие: она должна была либо молчать, либо остаток дней провести в адской тьме камеры одной из башен. Кэтрин была вынуждена сдаться, чтобы выиграть время. – Нет, милорд, со мной все в порядке, – удалось ей наконец ответить. – Просто день был очень длинным, и я устала. «Я убью его, – поклялась себе Кэт, скромно опустив взгляд в пол. – Дождусь, пока он поверит, что я сломлена и сдалась, и тогда заколю его своим кинжалом». Перед турниром Кэтрин предусмотрительно вооружилась, и сейчас, чтобы убедиться, что ее оружие при ней, Кэт через ткань платья прижала руку к бедру и нащупала украшенную драгоценными камнями ручку спрятанного кинжала. Она готова была без колебаний применить против Джона свое оружие, хотя отдавала себе отчет в том, что, если убьет человека, поклявшегося в верности Вильгельму, ее ожидает смерть, – но что за жизнь будет у нее в другом случае? Крепко сжав руки, Кэтрин, вскинув голову, встретила настороженный взгляд Джона. Далеко от того крыла замка, где Джон играл с Кэт в кошки-мышки, Девлин тихо бесился. «Проклятый Джон!» – выругался он про себя, чувствуя, как беспомощность волнами накатывает на него. Чертыхнувшись, Девлин нетерпеливо оттолкнул хирурга, обрабатывавшего его рану. – Рана не маленькая, милорд, – возмущенно выпрямившись, холодно предупредил оскорбленный доктор. – Вам повезло, что вы остались живы! – С осуждением покачав головой, он закрыл сумку с инструментами и лекарствами. – Однако я жив, – язвительно заметил Дсвлин, – и отнюдь не благодаря вашему сомнительному искусству! – Он кивнул расхаживавшему по комнате Роджеру Монтрозу. – Монтроз, покажи ему дорогу! – Я прекрасно знаю дорогу, – сдержанно ответил невысокий мужчина и, взяв свою сумку, с негодованием вышел из комнаты. – Несносный идиот! – пробурчал вслед хирургу Девлин. Его рана нестерпимо болела, но это было ничто по сравнению с болью от потери Кэтрин. – Как будем возвращать ее? – прямо перешел к делу Роджер, понимая, что сильнее всего мучит Девлина. – Может быть, опротестуем исход поединка? – Нет, это бесполезно. – Роберт задумчиво нахмурился, прищурив темные глаза. Пошевелившись, чтобы занять более удобное положение на подушках, он скривился от боли и еще раз проклял свое ранение. Видимо, не было способа с честью вернуть Кэтрин, но Роберту стало стыдно, что он даже на короткое мгновение допустил мысль о возможности вернуть ее без согласия Вильгельма. Крепко прижав к глазам ладони, Роберт подавил мученический стон, и мрачная тишина наполнила комнату. Он мечтал вернуть Кэтрин даже ценой всего того, что приобрел за свою жизнь, но ни за что в этом не признается. «Как ей удалось так круто изменить мою жизнь? – В каждом углу Девлин видел Кэт, слышал ее легкие шаги и тихий смех, чувствовал, как ее теплые руки нежно касаются его щек. – Проклятие! Как мне это вынести? И как пережить воспоминания о тех жестоких словах, которые я так бессердечно бросал ей время от времени?» – Милорд!. |
