Адмирал Грод по праву считался даже не 'морским волком', а настоящим 'морским драконом', потому мог позволять себе весьма неоднозначные высказывания, причём в любой адрес. Его характер совсем не отличался добротой и покладистостью, зато в нём хватало злости и прямолинейности. И обычно все высказывания в адрес самых значимых персон сходили ему с рук.

— А какого именно императора ты сейчас имел в виду? — поинтересовался второй заместитель адмирала Гортус.

Человек редкостной склизкости — именно так можно кратко охарактеризовать его. Мелкий, плешивый, весьма неприятного вида лица, с вечно бегающими глазками. Однако знающие люди старались либо не общаться с ним, либо угодить ему, ибо хорошо знали о нравах его покровителей, которые ультимативно приставили его к адмиралу, наплевав на личное мнение того. И своим вопросом Гортус ставил Грода в весьма неловкое положение, о чём прекрасно понимали все здесь присутствующие.

— Мне известен только один император, про всяческих узурпаторов говорить не приходится, — усмехнулся в свои пышные усы Грод, открыто насмехаясь над тем, кто его хотел уязвить, дабы позже обвинить в нелояльности.

— И тебе совсем не страшно называть его паршивым? — Вкрадчиво поинтересовался Гортус, явно желая занять место Грода и собрать всю славу победителя, благо эскадра уже практически достигла своей цели и от опыта главнокомандующего почти ничего не зависит.

— А как его иначе называть? — Грод совершенно не видел для себя опасности, пока он находится в море, а после, в случае успеха любые его слова перестанут что‑то значить.

— Например — Великим… — Гортус продолжил накалять эмоциональную обстановку.

— Великие бы не стали сидеть на берегу, а сами ринулись в бой, — легко парировал выпад адмирал Грод. — Что, по — твоему, сделал тот император? — задал он вопрос в окружающее пространство. — Чего он построил, кого завоевал? Всего лишь крепко запугал сидящих в сенате жирных скотов скорым приходом его сильно недовольного оппонента с другого материка. Это ли действительно признак истинного величия? — звонко рассмеялся Грод.

И это было той самой правдой, против которой трудно возразить. Другие присутствующие в кают — компании тоже улыбнулись, а вот Гортус выглядел словно подавившись. И пусть реальные события и реальное положение вещей мало кто видел и ещё меньше кто понимал.

— Архимаг Крез считает бурю рукотворной, — громко хлопнув входной дверью, присоединился к компании магистр Дорес, сразу же вывалив свою новость на головы собравшихся.

И новость, прямо говоря — их совсем не обрадовала, если взглянуть на их быстро помрачневшие лица. Ибо они прекрасно понимали — тот, кто овладел управлением погодой, быстро овладеет и всем океаном.

— Архимаг выделил чётко повторяющиеся участки воздушных масс с едва заметными остатками структурированной силы, — продолжил выкладывать свои плохие новости магистр. — Потому ждать естественного затухания непогоды мы больше не можем. Адмирал, у вас есть, что предложить в такой ситуации? — обратился он к Гроду, все прочие внимательно взглянули в его сторону.

— Нам придётся разделиться на четыре части чуть раньше, чем предполагалось по изначальному плану, — тяжело выдохнул тот. — Сильно сомневаюсь, что рукотворный шторм сможет разделиться и последовать вслед за ними. А самая крепкая часть ядра продолжит идти в сторону главного направления высадки десанта, удерживая всё внимание противника на себе. Думаю, мы справимся с выброской и в таких погодных условиях, — оптимистично заметил тот, совершенно незаметно для себя проваливаясь в глубокий сон, поникая головой и опуская крепкие руки на колени.