– Босс?

Ник удивился, услышав голос Терезы. Черт, он забыл, где он и зачем тут находится! Он повернулся к помощнице.

– Что это?

– Звонили из лаборатории Кабу. Они факсом отправили в Лос-Анджелес результаты теста на ДНК.

– Хорошо, – у него все внутри сжалось, но он постарался не обращать на это внимания. Делать нечего, теперь придется ждать сравнительного анализа, который, возможно, появится завтра. Что ж, завтра тоже будет вечер.

– Сказать Дженне?

Он нахмурился:

– Нет, спасибо, я сам скажу.

– Хорошо. – Тереза вдруг набрала в легкие воздуху, выдохнула и произнесла: – Послушай, я знаю, это не мое дело…

– Раньше ты не запиналась, – с улыбкой проворчал он.

– Наверное, да, – согласилась она, крутя прядку волос. – Но уж позволь мне сказать. Я не думаю, что Дженна пытается играть с тобой.

Он остался неподвижен. С берега доносились автомобильные гудки, накатывался шум, который производят только туристы. Волны шлепали о корпус корабля, ветер сбрасывал волосы на глаза.

Он взглянул на Терезу:

– Правда?

Помощница расправила плечи и чуть вздернула подбородок:

– Правда. Она не из тех, кто занимается чем-нибудь подобным. Ее никогда не интересовали ни твои деньги, ни твое положение.

– Тереза… – Ему не хотелось об этом говорить, и, в общем-то, его не очень интересовало, что думает о Дженне его референт. Но он по опыту знал – остановить Терезу не так-то легко. – Прекрасно. И хватит.

Но он оказался прав.

– Помнишь, я ничего не сказала, когда ты ее уволил. Я даже согласилась с тобой. Да, Дженна обязана была сказать, что работает у тебя. Но я понимаю, почему она не сказала.

– Замечательно, и спасибо.

Но никакие усмешки остановить Терезу уже не могли.

– Даже когда она ушла, я ничего не говорила, хотя ты был похож на пантеру, угодившую лапой в капкан. Жалкое зрелище.

– Но-но…

– А сейчас я скажу, – она даже пальцем ткнула в его сторону, как будто он был нашкодившим десятилетним мальчишкой. – Можешь меня уволить, но, сам знаешь, все равно не найдешь лучшей помощницы, чем я…

Вот тут она права. Ник стиснул зубы и кивнул:

– Тогда песочь.

– Дженна не из тех, кто врет.

Он хмыкнул.

– Согласна, она не сказала, что у тебя работает. Но это ее единственная ошибка. Вспомни, я ее тогда тоже знала. Это прелестный ребенок с добрейшим сердцем.

Ник нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Ему не хотелось, чтобы Тереза оказалась права. Ему привычнее было думать, что Дженна – использовавшая его лгунья. Прекрасная женщина? А что ему с этим делать?

Тереза многозначительно добавила:

– А еще… я видела фотографию твоих сыновей.

– Это еще неизвестно, – поспешно возразил он.

– Каждый из них – вылитый твой портрет.

– Все младенцы похожи на Уинстона Черчилля.

Черт возьми, и опять она права! Ему ли не знать?

Тереза улыбнулась и покачала головой:

– Ну да, только, уверяю тебя, Черчилль никогда не выглядел так хорошо. У них твои глаза, твои волосы, твои ямочки, – она протянула руку и положила ладонь ему на лоб. – Она не лжет, Ник. Отец – ты. И тебе необходимо подумать, как с этим быть.

Он отвернулся к морю и подставил лицо ветру. Обычно огромное пространство успокаивало его, проливало бальзам на душу, что бы в ней ни творилось. Но сейчас это не помогало. А вдруг никогда уже не поможет?

Потому что если он стал отцом… то его отношения с этими малышами не могут ограничиться ежемесячным чеком.