Все сложилось замечательным образом: охрана взирала на манипуляции Виктора с равнодушием, продукты уместились в заднем отсеке «вэна» по соседству с пылесосом, и машина двинулась к дому Марка, где обычно производился раздел трофеев.

Удачный воровской день следовало отметить, а потому Жуков плеснул пиво на дно кастрюли и загрузил в нее креветки, поставив емкость на газ. Марк раскладывал по тарелкам разносолы, группируя их вокруг объемистой бутылки водки.

– Пылесос завтра сдам обратно, потом спулю лезвия, так что вечером можете приходить за монетой, – говорил он Жукову.

– Это кстати, а то я весь в долгах, – кивал тот, засыпая в кастрюлю черный перец и лавровый лист.

– Откуда долги? – удивился Марк. – Работаешь за зарплату, со мной хулиганишь, тебе купюры складировать впору…

– Да Лора все чудит… – кисло промямлил бывший десантник.

Лора являлась его законной супругой.

– Чего чудит?

– Все бабки на ее банковском счету, – пояснил Жуков. – У меня же социальной карты нет, а потому нет и счета… Вот и крутит ими… Я ее тут взял за глотку, гони, говорю, деньги, за квартиру уже три месяца не платим, телефон вот вот выключат, а она: не дают, мол, их в банке…

– Как это не дают?

– Да я тут… – засмущался Юра, – по пьяному делу глаза ей выколол…

– Чего?

– Ну, в паспорте, на фотографии. И она говорит, что по такому документу денег не дают. Подала заяву в посольство на новый паспорт, а он только через полгода подоспеет…

– Мозги она тебе делает, – сказал Марк. – У нее на лбу печать: «Аферистка». И нашел же ты такое счастье… Или в ней есть какие то хорошие черты?

– Одна, которая делит жопу пополам, – отозвался Жуков. – Но чего теперь делать? – Он развел руками. – Закопать ее? Тогда денег точно не видать! По морде я ей тут съездил, она в полицию кинулась. Еле замял дело. А полиция для меня – сам знаешь, что такое. Не успеешь вякнуть, уже в депортационной тюряге. А дальше – встать, суд идет и – Москва. Кстати, я ей три тысячи баксов простил за синяк. И еще полтинник с меня за интим сняла… Мол, выполняю обязанности в состоянии морального ущерба. Такая сука.

– Завтра бабки получишь, заныкай их понадежнее, – сказал Марк. – А вообще надо выходить на масштабное мероприятие. Надоело с дерьма пенку снимать… Но что придумать? В этом мире лжи и лицемерия уже так трудно кого либо обмануть!

Звякнул дверной звонок. Жулики замерли, привычно насторожившись.

Марк молча подошел к домофону, нажал на кнопку. В сером экранце возникла размытая в свете уличного фонарика знакомая долговязая фигура Виктора.

– Хо, – удивленно промолвил Марк. – Откуда это он нарисовался?

– Прогульщик, – оптимистично поддакнул Жуков.

Внезапно явившийся прогульщик с порога с горечью выдохнул:

– Ну, все, попали, привет!

– Чего такое? – недовольно вопросил Марк, жестом приглашая товарища в гостиную.

– Только вы уехали, наши «тихушники» в зал нагрянули, – сокрушенно объяснил Виктор. – Ну и припутали меня… Джон этот гацкий… У монитора сидел, поняли? За мной сек! Задавлю, гниду! Пойдет, падла, ко дну, без права на всплытие! С отрицательным дифферентом! Кстати, еще бы минута – и вас бы захомутали, хорошо, вы на резвом старте ушли…

– Дело могут начать… – сказал Марк.

– Как начнут, так и закончат, – проронил Виктор. – Я ж с самого начала знал, что в блудняк влипну с этим магазином, потому по чужой ксиве устроился…

– Тогда надо помянуть «Стоп энд шоп», – сказал Марк, глядя, как Жуков раскладывает половником по тарелкам дымящиеся креветки.