Их оформление, как и используемый материал, разнится от племени к племени. Обычно кундела невелики размером, от шести до девяти дюймов длиной, заострены на одном конце и отскоблены до гладкой круглизны на другом. Их прокаливают огнем, разведенным на древесном угле, и тупой конец оборачивают человеческими волосами, а затем заряжают психической энергией мунугува. Как только оружие было готово, его передавали курдайтча, ритуальным племенным палачам. Эти зловещие фигуры украшали себя кенгуровым волосом, который крепили к коже человечьей кровью, для большего устрашения могли еще прибавить маски из перьев эму.
Действуя, как бригада мафии по «разборкам», группами по двое-трое, курдайтча рыскали без устали и редко упускали во время своей охоты осужденного. Когда им наконец удавалось загнать свою жертву в угол, они приближались футов на пятнадцать, один держал кость, так чтобы ее было видно приговоренному.
Нацелив ее как пистолет, он выбрасывал руку с кунделой вперед, а остальные курдайтча в это время распевали злые заклятия. Как только мысленный удар достигал намеченной жертвы, они удалялись, зная, что смерть вскоре последует и будет столь же неизбежна, как от удара копьем в сердце.
Описание мучений, которые претерпевали те, кого затронуло карающее воздействие кунделы, не является приятным чтением. Один из первых исследователей антропологии аборигенов, доктор Герберт Базедов, писал о человеке, который, как он узнал, был обречен проклятием окончить свою жизнь в страданиях: «Его щеки побелели, а глаза остекленели, в то время как черты лица ужасно исказились… когда он пытался кричать, звук застревал у него в горле и все, что выходило наружу, было пеной на губах. Его тело задрожало, и мышцы непроизвольно начали сокращаться… скоро он упал на землю и забился в смертельных судорогах…» Для человека смерть явилась облегчением. Многие психологи считают, что эти реакции — лишь последствия чрезвычайного страха, который ускоряет выделение человеческим телом адреналина, сокращая подачу крови к мышцам и сжимая малые кровеносные сосуды. Этот глубокий страх может, по мнению таких врачей-практиков, спровоцировать летальный исход.
Итак, когда сама жертва верит в неотвратимость магической смерти и ее собственные соплеменники преисполнены той же уверенности, проклятиям совсем несложно привести к столь убийственному результату. Западные специалисты считают, что ритуал с костью на самом деле психосоматическое самоубийство, а не настоящее убийство с применением таинственных психических сил.
Один-два зафиксированных случая, из происшедших в этом столетии, убеждают, что убийство по методу аборигенов вовсе не обязательно неотвратимо, в то время как другие примеры только увеличивают число доказательств в пользу действительно жуткой силы, которой обладают кости.
В 1919 году доктор С. М. Ламберт работал в составе международной группы медиков от Рокфеллерского фонда в отдаленной миссии Мона-Мона на севере провинции Квинсленд. В своем отчете, опубликованном через несколько лет, доктор Ламберт делает вывод, что «костяной метод» убийства не оставляет физических следов и смерть наступает по причинам, которые современная медицина опознать не способна.
Поначалу он сам отмахивался от всех разговоров о невидимом убийстве на расстоянии, пока осенью 1919 года один из местных помощников при миссии, новообращенный христианин по имени Роб, не пал жертвой проклятия, наложенного на него аборигеном-шаманом Небо. Тут Ламберт понял, что, его прежнее мнение придется резко изменить.
Вскоре после того, как на него была направлена кость, Роб серьезно занемог и быстро начал слабеть, несмотря на то что осмотр Ламберта не выявил никаких признаков лихорадки или симптомов любой другой известной болезни. Врач попытался убедить аборигена не поддаваться самовнушению. Но, видя, как с каждым часом из тела Роба утекает жизнь, Ламберт отправился к самому шаману и пригрозил лишить его племя помощи фонда. |