Повод для этого был, да еще какой. Одна за другой открывались античастицы, и, вполне естественно, возникло предположение о существовании антиматерии и антимира.

Что это такое, толком никто не знал, но многих напугало грозное слово «аннигиляция». Если хотя бы маленькая частица материи встретится с такой же частицей антиматерии, то мир мгновенно аннигилирует, т. е. взорвется.

Поскольку наш мир до сих пор цел и невредим, то и шансов на существование в нем антиматерии практически как бы не оставалось. Публикации об антимирах стали появляться все реже и вскоре сошли на нет. Зато философы и фантасты обсосали идею антимиров до косточки. Если есть антиматерия и антимир, параллельный нашему, то в нем есть антипространство и антивремя. Наше темное прошлое — для антимирян светлое будущее, а потому путешествие в прошлое и в будущее из сферы научной фантастики перешло в область научного исследования. Если есть антимир, то и время может двигаться в обратную сторону.

Как не вспомнить тут пьесу великого футуриста Велимира Хлебникова под названием «Мирсконца» (мир с конца). В ней похоронная процессия движется от кладбища к дому, умерший старик встает из гроба, молодеет, становится студентом, потом гимназистом, потом младенцем, которого везут по сцене в детской коляске. Если смотреть на нашу скорбную жизнь из соседнего антимира, то она так и выглядит. Сначала мы умираем, потом оживаем, потом движемся от старости к юности и заканчиваем свой путь рождением.

До сих пор ко всему этому можно было относиться как к легкой игре ума, и не более, однако теперь, когда антиматерия открыта и возможность движения времени в обратную сторону подтверждена, впору задуматься об ограниченности наших представлений о жизни и смерти.

Если у каждого из нас есть свой двойник в антимире, то наша смерть для него — рождение, а наше рождение — смерть. Смерть-рождение — излюбленный образ всех магических и фольклорных обрядов, а свадьбапохороны и невеста-смерть ключевой образ мистической драмы А. Блока под названием «Балаганчик». В китайской мифологии есть некий младенец-старец по имени Паньгу, он и есть полный портрет человека в мире и антимире. Многие философы, пророки и поэты говорили о существовании у каждого человека некоего двойника — тени. Велимир Хлебников так описал встречу со своим двойником: «Здравствуй же, старый приятель по зеркалу», — сказал я. Но тень отдернула руку и сказала: «Не я твое отражение, а ты мое».

С открытием антиматерии зеркальный потусторонний мир из области художественного вымысла и мистических прозрений переходит в сферу малоисследованной, но несомненной реальности. Сразу после опубликования на русском языке общей теории относительности Альберта Эйнштейна Павел Флоренский написал книгу «Мнимости в геометрии», стоившую ему жизни. В книге доказывалось, что наш мир устроен по принципу ленты Мебиуса и есть точка, где пространство нашего мира выворачивается наизнанку. Потусторонний мир становится посюсторонним, и тогда Данте пишет «Божественную комедию», где все события земной жизни даны глазами человека, побывавшего на обеих сторонах перекрученной ленты. Образно говоря, антимир — оборотная сторона ленты Мебиуса. Мы все время бредем по верхней стороне и не можем уловить момент, когда оказываемся на том свете, потому смерть видится отсюда как конец жизни, в то время как это — всего лишь плавный переход в область потустороннего антимира.

Никто не знает, что такое антиматерия, но она есть, а это означает, что потусторонний антиматериальный мир — физическая реальность.

«На небе и на земле, друг Горацио, есть много такого, что и не снилось твоей учености», — говорит Гамлет.