Описать подготовку к этому заданию как «короткую» – значит добавить в словарь еще одно значение этого слова. Меня определили в третье звено, с Кает и еще двумя женщинами-людьми. Совершенно случайно я получил позывной «Скала-9», что мне очень понравилось, – я откликался на него совершенно машинально. Нашему звену поставили задачу прикрывать остальные два звена, которые уничтожат вооружение «Шанса» и уничтожат четырех «уродов», скорее всего имеются ввиду ДИ-истребители. «Ответный удар» довезет нас до места, а на «Шанс» отправится быстроходный челнок-попрыгунчик, который заберет с борта корвета Оунаара. Остальные звенья будут расстреливать «Шанс», потому что они были настоящими «выжившими», а не присоединившимися позднее попутчиками вроде меня.

Я удивился, что такое важное задание не было поручено эскадрилье «Скала», но мне сказали, что Найв выбрал эскадрилью для выполнения этой почетной миссии наугад. Я не сомневался, что Ремарт пожалел, что перешел из «Скалы». У меня сложилось такое впечатление, что мало кто из пилотов «Скалы» жалели, что он ушел, и многие от души радовались, представляя, как он сейчас кусает локти.

Мы поднялись на челноке на борт «Ответного удара» и вышли в открытый космос, чтобы усесться в наши машины. Как и ДИ-истребители, «исТРИбители» не имели на борту запаса воздуха или системы жизнеобеспечения, потому пришлось надевать скафандры. Поэтому выйти в космос и проползти по фюзеляжу истребителя нам было легче, чем, скажем, пилотам «крестокрылов». Я забрался в кокпит своего «исТРИбителя», закрыл люк, пристегнулся и доложил о готовности. Остальные сделали то же самое, но дисциплина выхода в эфир отсутствовала напрочь. Никто этого и не требовал.

«Ответный удар» перешел на световую скорость, сделал один промежуточный прыжок и взял курс на тот сектор, где должен был быть «Шанс». Наш полет занял целых три часа, и впервые я обрадовался, что в кокпите так просторно. Я бы еще больше обрадовался, если бы в нем была атмосфера, чтобы можно было снять шлем, перекусить и вздремнуть. Обзор из кокпита был прекрасный, только смотреть в гиперпространстве было нечего.

Во время этого полета я понял, насколько мне не хватает Свистуна. Многие не склонны к сантиментам в отношениях с астромеханическими дроидами, но я летал вместе с ним много лет. Сколько раз ему форматировали память и подвергали апгрейду! Но мне кажется, что он заложил данные со своим характером в центральную базу данных КорБеза и позже восстанавливал свою индивидуальность. Свистун был изворотливый и себе на уме, только мне это было по душе. Если бы не он, я был бы мертв десятки раз.

Во время длительных полетов мы обсуждали со Свистуном разные вещи – например, отцовство – и я находил в нем живой отклик на все, что говорил. Он был моим единомышленником, даже зеркалом, как в старой поговорке моего отца. Когда меня заносило не в ту сторону, Свистун частенько меня поправлял, и в большинстве случаев оказывался прав.

«Ответный удар» выскочил в обычное пространство, свалившись прямо на голову «Шансу». Вперед ринулись, непрерывно обстреливая корвет, первые два звена. «Скала-четыре» взорвался, получив прямое попадание из спаренного турболазерного орудия «Шанса». Зеленые разрывы превратили его кокпит в раскрывшийся бутон, и лепестки этого цветка разлетелись по космосу. Затем рванул ионный движок истребителя, и вслед за обломками кокпита полетели три «когтя». Остальные орудия «Шанса» заполнили все пространство вокруг корвета сгустками энергии, но «Скала-четыре» оказался единственной жертвой артиллерии «Шанса», прежде чем мы навсегда заткнули ее.