Ужин растянулся до позднего вечера. Оба молчали. Вадим не говорил, видимо, устав от бесконечной болтовни на работе, Алла боялась испортить ненужным словом волшебное настроение. Временами она тайком поглядывала на свое отражение в окне и поражалась женственной красоте, невесть откуда взявшейся в ней. В мерцающем свете свечей сапфировые серьги дарили лицу таинственность и яркость, которых она раньше не замечала. Черная, жгучая, Алла была похожа на страстную испанку, рожденную для любви. Видел ее Вадим такой или нет, она не знала.

– Алла. – Он поставил на стол пустой стакан из-под виски и полез во внутренний карман пиджака за табаком.

– Что? – Она вся сжалась в предвкушении терпкого вишневого запаха. Этот аромат действовал на Аллу словно гипноз: по комнате еще только начинал ползти сизый дым, а она уже сходила с ума от желания, ставшего бесполезным и оттого болезненным в последние месяцы.

– Как у тебя с работой? – Муж посмотрел выжидающе и, скрутив папиросу, неторопливо лизнул край тонкой бумаги.

– Никак, – первая струя дыма с напором отправилась в потолок, Алле почти не досталось сводящего с ума запаха. Но она знала, что, не найдя выхода, аромат начнет расползаться по гостиной, и терпеливо ждала.

– Тебе нужно чем-нибудь заняться, – Вадим смотрел на нее в упор.

– Думаешь?

– Уверен, – он говорил спокойно, но губы его вытянулись в тонкую чуть подрагивающую нить, – нельзя оставаться без дела и без дохода.

– За двенадцать лет у любого человека в карьере может случиться хоть один перерыв, – Алла, прищурившись, смотрела на мужа.

– Дело не только в карьере. – Вадим бросил окурок в стакан. Зашипев, он потух, а стекло изнутри покрылось серым налетом.

– В чем? – Алла сверлила его настороженным взглядом, и муж не выдержал, отвернулся. – Я думала, пора заняться семьей…

Она споткнулась на этом слове, но произнести следующую фразу было еще труднее:

– Мы могли бы… завести ребенка…

– Это вряд ли.

– Почему?!

– Алена, я слишком хорошо тебя знаю.

– Люди меняются.

– Я не верю, – он вздохнул, – даже если так. Все равно…

Он оборвал фразу и не собирался заканчивать недосказанную мысль.

– Что? – Алла беспокойно заглядывала в его глаза.

– Ничего!

– Вадим, – Алла улыбнулась, – ты же знаешь, со мной можно говорить откровенно.

– Не сегодня.

– Почему?!

– Алена, – он тяжело вздохнул, – давай не будем портить вечер. Тебе налить еще?

– Нет! – упрямство взяло верх. – Сначала ответь на мой вопрос. Почему мы не можем родить ребенка?!

Она смотрела на Вадима так, словно он сидел перед ней на допросе.

– Есть причина, – Вадим произнес эти слова через силу.

– Какая?

Он помолчал, изучая выражение лица жены. Как обычно, кроме решительности и мужественности, ничего не нашел.

– Прости. Не хочу сегодня, это неправильно…

– Говори!

– Потом.

– Нет!!!

Он посмотрел на нее затравленным взглядом и выдохнул:

– Я не могу больше с тобой жить.

Алла замерла. Слова мужа прозвучали как взрыв и повисли в воздухе, оставив за собой звенящую тишину. Пауза тянулась долго: до тех пор, пока на Вадима не нахлынуло неприятное чувство вины.