— Вставай, говорю! — не унималась Кошка. — Пролежни будут!

Женька вопросительно посмотрел на Димку как на более адекватного.

— Впалыч звонил, — пояснил тот. — Через час собрание в актовом зале. В нашем актовом зале!

Чувство было такое, как будто все вернулись с полярных экспедиций — народ шумел, бурлил и хлопал друг друга по спинам. Хотя все это время учились рядом, в соседних школах, но… Нет, это была другая планета. Много других планет, между которыми, конечно, существует межгалактическая связь, но это не то. И вообще, в командировке хорошо, а дома лучше.

Директор и Впалыч пришли вместе. По их лицам ничего было невозможно прочитать, и это сильно остудило пыл находящихся в зале. Они ждали радости, моря эмоций и праздничного фейерверка.

— Дорогие ребята! — начал Впалыч.

После чего встал, сел и, сцепив руки, уставился в стол.

Зал замер.

— Знаете, — тихо сказал Впалыч, — я два дня эту речь репетировал. Я ж психолог… Ну вы в курсе…

Такой тишины, какая воцарилась после этих слов, в этом зале не было никогда.

— Я все продумал. Я знаю, в какой последовательности вам нужно преподносить новости. Я консультировался…

Впалыч поднялся и прошел вперед.

— А сейчас я стою перед вами и понимаю, что все это сработает, конечно, но нам всем от этого не будет легче.

— Что? — выдохнула Лиза.

Высокая пятнадцатилетняя блондинка, лидер группы «Цветы», сидела в первом ряду и изо всех сил старалась не заплакать.

— Мне очень больно — сказал Впалыч, — но я вынужден вас огорчить. Нашей школы больше не будет.

— Нет! — пронеслось по залу.

А потом все заговорили разом. Кричали, что этого не может быть, что надо бороться, что нельзя сдаваться…

Анечка плакала, сидя на последнем ряду.

— Тихо! — сказал Михаил Александрович.

Все затихли.

— Родные вы мои… — сказал директор, — неужели вы думаете, что мы не боролись? Мы провели в министерстве всю четверть, мы не вылезали из кабинетов. Мы просили и умоляли. Мы предоставляли цифры и отчеты. Мы даже пытались взятку дать…

— Не взяли? — удивился Дима.

— Не хватило, — мрачно пошутил Впалыч.

— Простите нас, — сказал директор, — мы не смогли спасти нашу школу. Приказ о расформировании уже подписан, и подписан на таком уровне, что ничто нас не спасет…

— А мы? — дрожащим голосом спросил кто-то из мелких.

— А вы останетесь там, где провели эту четверть.

А Впалыч добавил:

— Но если у кого-то совсем не сложилось, то вы можете перейти в любую другую школу города. Это ваше право.

Анечка зарыдала, и ее кинулись утешать. И в это время с заднего ряда поднялся Ворон.

— Ну и хорошо! — заявил он. — Все равно это не школа была, а бардак. Я б здесь по-любому не остался.

Он махнул рукой и направился к двери. За ним поднялось и вышло еще несколько человек.

Пару секунд ушло на осознание того, что произошло.

— А что будет с вами? — спросил Женя.

Директор нервно дернулся.

— Какая разница? — отмахнулся он. — Главное вас пристроить…

И тут взвыла Кошка.

До этого она сидела молча, сцепив руки в замок и покачиваясь на стуле.

— Вы… вы…

Кошка вскочила.