— Ладно, девчонки, пока, — махнула нам Катя и отправилась к своему дому, что стоял прямо возле дороги и напротив магазина.

Мы с Машей с тоской во взгляде проводили нашу охранницу и ступили на узкую тропу, ведущую вглубь поселка. А еще метров через сто я осталась одна — Маша свернула в свой переулок. Мой же дом находился на окраине поселка.

Должна сказать, что репутация у нашего поселка была не очень. Уж больно пьющими считались местные мужики. Вот и пиво в магазине считалось самым ходовым товаром. Бывает разольешь его столько за смену, что аж мутит под конец. И на руках мозоли до ран — столько пробок понавертишь. Так еще и залетные компании заносило к нам, из города. Частенько вспыхивали драки, даже с поножовщиной. Но меня бог миловал пока. Да и любила я ночи, особенно летние, такие как эта. Вот ведь вроде темно. А если я задержусь на крылечке, замечтаюсь о чем-нибудь, то увижу, как загорается горизонт, как раскрашивает его восходящее солнце. В июне уже в начале четвертого начинало светлеть. Этот месяц я нежно любила и ценила каждый прожитый день.

— Мужики, какая соска к нам пожаловала!..

Ну вот, кажется, накаркала. Стоило только свернуть у последнего дома, за которым начиналось поле, а за ним лес, как я наткнулась на пьяную компанию. И как я издалека их не услышала? Или они уже настолько улились, что находятся в полудреме? Точно не все… Один поднялся с корточек и пошатываясь направился ко мне. Я же размышляла, смогу ли убежать, если вдруг рвану в противоположную сторону. Но и такую возможность я упустила — пьяный и явно неместный подошел ко мне вплотную.

— Гляди-ка, не трясется и не скулит, — хохотнул он, пахнув в лицо перегаром. — Значит, договоримся полюбовно…

— С дороги уйди! — проговорила я, чувствуя как пальцы начинает покалывать.

Конское ржание послужило мне ответом.

— Мужики, я первый, без обид!.. — гаркнула пьянь, чьего лица я даже рассмотреть не могла, и схватил меня за грудки.

Я приготовилась защищаться. Голова слегка закружилась, но тело напротив напряглось. Пальцы сжались в кулаки, а с языка практически сорвались первые заклинания. И тут воздух прорезало утробное рычание. Настолько оно мне показалось ужасным, что я уже представила себе страшного зверя, что сейчас нападет на нас и разорвет в клочья. Даже волосы на голове зашевелились. А рычание повторилось и гораздо ближе.

Те, что сидели возле забора, подскочили, вмиг протрезвев, наверное, и рванули врассыпную. Они бежали, падали, вставали и продолжали бежать. Я же словно приросла к земле. А вместе со мной и горе насильник.

— Беги, дурак! — толкнула я его в грудь, да так сильно, что опрокинула на землю.

И тут же из кустов метнулась огромная тень и нависла над парнем. Он заорал как резанный, когда над лицом его распахнулась клыкастая пасть, откуда вновь вырвался угрожающий рык. Дурака надо было спасать, пока этот медведь не загрыз его на моих глазах. О себе я в этот момент не думала.

— Сомнор, сомнор, сомнор, — произнесла я и резко вскинула руку. Медведь скатился в сторону, я же заорала дурным голосом: — Беги!

Повторять не пришлось — парень подскочил и рванул так быстро, что было бы посветлее, увидели бы как сверкают его пятки… А зверь уже вновь встал на лапы, и я отчетливо разглядела, как светятся его желтые глаза в темноте.