Осторожно шагая рядом с тропинкой, я сначала услышал лай собак, а спустя пару минут оказался на опушке, с которой открывался вид на хутор.

Сто метров, оделяющие лес от ограды, пришлось проползти по-пластунски, то и дело утыкаясь лицом в траву. Время, ушедшее на это, показалось мне вечностью, но наконец я уперся в длинные кривые жердины ограды. Быстро оглядевшись по сторонам, рывком перемахнул через околицу и проскользнул в открытые ворота конюшни. Пройдя мимо пустых стойл, я по лестнице взобрался, подобрался к большим створкам, через которые на сеновал закидывали сено, чуть приоткрыл одну из них и осмотрел территорию хутора.

Перед тем как предпринимать хоть какие-нибудь действия, я припомнил рассказы поисковиков — двое из них служили в ВДВ и принимали участие в боевых действиях. Так вот они говорили: «Прежде чем залезть куда-нибудь, продумай не менее трех видов отхода, а не то зажмут и…» Именно этим золотым правилом я и воспользовался — прикинул пути отхода.

Паренек, появившийся из леса как раз с той стороны, с которой пришел я, заставил меня насторожиться.

Заметив, как из домов на крики пацанчика стали появляться люди, приготовил берданку — все-таки она была в лучшем состоянии, чем мосинка.

Вот из дома вышел священник и подошел к пацану, несколько секунд послушав его вопли, отвесил хлесткую затрещину, после чего что-то спокойно сказал.

«Похоже, нашли тех, которых я завалил…» — понял я мимику пацана.

«Пора!» — я прицелился в священника.

Приклад больно ударил в плечо. Я стрелял из мосинки и знал, как она лягается, а вот изделие Бердана держал в руках только в виде откопанного антиквариата, который если не разваливался, то был близок к этому. При поисках они нам, бывало, попадались, так что как выглядит винтовка, знал да и об устройстве тоже читал с интересом в инете.

Я прекрасно знал, что в патронах использовался дымный порох, так каково же было мое удивление, когда из ствола вылетел легкий дымок.

«Переснарядили!» — понял я, наблюдая, как ксендз, получив десятимиллиметровую пулю в грудь, отлетает назад вверх тормашками.

— В кость попал, что ли? — вслух пробормотал я.

Отложив винтовку в сторону, быстро подхватил мосинку и, прицелившись, нажал на спуск.

От первого выстрела население на миг опешило, но как только тело ксендза перестало крутиться на земле от попадания пули и замерло, сразу же все бросились врассыпную. Поэтому второй выстрел попал в спину бородатого мужика, показавшегося мне самым опасным. Пуля толкнула его на бревенчатую стену дома, по которой он сполз, оставляя темную полосу.

Третьим я снял еще одного — хорошо выбритого парня, закрытого от меня телом одной из женщин, но меня это не остановило, так что упали они оба. Добив парня выстрелом из мосинки, не трогая раненую женщину, я стал искать следующие цели, но их не было, все успели скрыться. Я немедленно воспользовался этим для перезарядки, слушая, как ревет белугой подстреленная.

«Валить надо, как бы ответки не прилетело!» — подумал я и тут же услышал шорох где-то рядом. Быстро откатившись в сторону, я увидел, как в щель меж досок, где только что находилось мое тело, резко вылезли острия трехзубых вил.

«Кто-то внизу», — сообразил я. Вскочив на ноги, отбежал в сторону и прислушался. Внизу было тихо, тот, кто использовал вилы, явно просек, что я ищу его по звуку, и замер. Попытка разглядеть что-нибудь сквозь щели тоже ничего не дала.

«Блин, время!» — подумал я и стал, тихо скрипя досками, приближаться к люку вниз.

Похоже, неизвестный противник понял мои намерения, и через одну из щелей в сторону выхода мелькнуло что-то светлое.

— Ба-бах, — дернулась от выстрела мосинка.