Они поженились босиком, на пляже. Джоуи была в розовом шифоновом платье на бретельках, с букетом розовых и желто-зеленых лантан, Альфи – в белой футболке, розовых шортах и с белым цветком бугенвиллеи в волосах. Брак засвидетельствовали менеджеры отеля, в котором они работали. Молодожены поужинали на террасе с друзьями, приняли по паре таблеток, танцевали до восхода, провели весь день в постели и лишь после этого позвонили родным рассказать, что натворили.

Будь мама жива, она бы настояла на традиционной свадьбе. Однако ее больше нет, а папа Джоуи не из тех, кто интересуется свадьбами и летает на Ибицу. И вообще, родители сами тайно поженились в Гретна-Грин, когда мама была четыре месяца беременна Джеком.

– Что ж, – сказал ей брат, и в его голосе прозвучала нотка облегчения, – видимо, это семейное.

– Привет, – поздоровалась Джоуи в коридоре, проверяя, дома ли невестка. Ребекка все уши прожужжала, как счастлива поселить парочку влюбленных голубков в безукоризненно чистой, свежеотремонтированной гостевой комнате: «Замечательно, у нас как раз есть для вас место! Здорово, что вы будете жить с нами! Просто великолепно!» Однако ее поведение говорит об обратном. Она вечно прячется от Джоуи и Альфи. Даже сейчас не показывается на глаза, притворяясь, будто что-то переставляет в огромной кладовой.

– О, привет! – Ребекка с наигранным удивлением обернулась, держа в руках банку с тертым хреном. – Я не слышала, как ты вошла.

Джоуи лучезарно улыбнулась. Все она прекрасно слышала. На кухонном столе дымится кружка с горячим чаем, рядом – недоеденные суши из супермаркета и недочитанная газета. Нетрудно представить: заслышав щелчок замка, Ребекка Маллен вздрагивает, ищет, куда бы спрятаться, бежит в кладовую и хватает случайно подвернувшуюся банку с хреном.

– Я поздоровалась. Извини, если напугала.

– Ничего, все в порядке. Я просто… – Ребекка неопределенно махнула в сторону кладовой.

– Вьешь гнездо?

– Да, точно! – подхватила она. – Именно так. Вью гнездо.

Обе опустили глаза на ее округлившийся живот. Через четыре месяца, то есть примерно первого мая, у Джека и Ребекки появится дочка, а у Джоуи – племянница. Собственно, одна из причин, по которой Ребекка согласилась поселить их с Альфи в гостевой комнате на чердаке, заключается в том, что Джоуи – дипломированная детская медсестра. Правда, она с восемнадцати лет не прикасалась к младенцам, но все необходимые навыки у нее есть. Например, чисто теоретически – поменять подгузник за сорок восемь секунд.

На дубовой лестнице, ведущей на чердак, есть витражное окно. Джоуи любит смотреть в него, прижимаясь носом к незакрашенным стеклам. Вот здорово: отсюда всех видно, а тебя – нет. Занимается утро; в это время года еще темно. Деревья на другом берегу реки стоят голые и какие-то нелепые.

Блестящая черная машина съехала с шоссе и стала подниматься по крутому склону. Чужие сюда не ездят: только жильцы и их гости. Джоуи задержалась у окна, чтобы посмотреть, кто пожаловал. Автомобиль остановился на другой стороне улицы. Открылась пассажирская дверь, оттуда вышла сухощавая женщина немного за тридцать в толстовке и джинсах, с каштановыми волосами до плеч. С заднего сиденья выбрался подросток лет четырнадцати – точная копия женщины, наверное, сын. С водительского места вышел довольно красивый немолодой мужчина, высокий и длинноногий, в мятой небесно-голубой рубашке и синих джинсах. Темные волосы коротко подстрижены, на висках серебрится седина. Он без видимых усилий вынул из багажника два чемодана, вручил один сыну, отдал жене спортивную сумку и ворох курток, и они вместе направились к желтому дому.