В Трилин мы прибыли на рассвете, и папа, увидев, что у меня снова начинается лихорадка, остановился у первой же попавшейся на пути гостиницы. А уже там, распорядившись, чтобы в нашем номере плотно завесили все окна, оставил меня одну. Я же настолько вымоталась за эту бессонную ночь, что уснула, едва позавтракав. А проснулась уже ближе к вечеру.

Папа вернулся поникший. Войдя в номер, он нервно прошёл по комнате, опустился в кресло и только потом решился посмотреть на меня.

– Что-то не так? – спросила, уже чувствуя неладное.

– Да всё не так! – в сердцах выпалил отец, отведя взгляд. – Этот Луч поистине неуловимый! На встречу со мной он не явился, лишь передал, что занят. Ему сообщили о тебе и всей нашей ситуации, но… – Папа тяжело вздохнул. – Кажется, он просто решил, что это не его дело.

Я смотрела на отца с сочувствием, мне было странно видеть его таким. Разбитым, растерянным, вымотанным, опустошённым.

– Но ты ведь говорил, что все драконы – либо военные, либо полицейские. Значит, Луч должен кому-то подчиняться. Может, стоит написать прошение его начальнику?

Но папа только усмехнулся и покачал головой.

– Нет у него начальников. Разве что… – Он обречённо вздохнул. – Император. Никто иной ему не указ.

Я удивлённо моргнула и подошла к родителю.

– Этот дракон настолько неуправляемый? – спросила, присев напротив. – Или никто не может с ним совладать?

Оба вопроса отец оставил без ответа. Вызвав горничную, попросил подать нам еду в номер.

– Я задействовал старые связи. Все, какие только смог, – проговорил он, виновато глядя на меня. – Думаю, рано или поздно Луч объявится. Но это может занять не один день. Потому сегодня же, как только Селима окончательно скроется, мы с тобой отправимся к портальной станции. Билеты на перемещение в Арганис я уже купил. А там нас должны встретить.

– Это тот самый город в княжестве Имари? – спросила я.

– Да, дочь, – кивнул отец. – Там находится единственная в империи военная магическая академия. Именно в ней проходят обучение все носители драконьего гена, кто смог перенести оборот. И даже если этот своевольный летун решит остаться в стороне, там тебе всё равно помогут.

Папа выглядел расстроенным. А мне, наоборот, нежелание Луча участвовать в моей судьбе виделось хорошим знаком. Может, если он не станет вмешиваться, а руководители академии посчитают меня бесполезной, то после первого же оборота я смогу вернуться домой?

Но, как оказалось, обрадовалась я слишком рано.

Когда мы с отцом были готовы покинуть гостиницу, в наш номер постучал администратор и сообщил, что для барона Кидена Амбера передали записку. Развернув конверт с эмблемой императорской службы связи, отец пробежал глазами по отпечатанным на бумаге строчкам и вдруг вздохнул с открытым облегчением.

– Что там? – несдержанно полюбопытствовала я.

Отец поднял на меня взгляд и, улыбнувшись, ответил:

– Луч лично встретит тебя. Теперь всё точно будет хорошо.

Не знаю почему, но я папиной радости не разделяла. Может, уже тогда проснувшееся внутреннее чутьё подсказывало мне, что ничем хорошим моё попадание в военную академию не закончится.

* * *

В Арганисе нас действительно ждали: молодой высокий мужчина стоял, привалившись плечом к фонарному столбу у выхода из здания портальной станции. Если честно, я и узнала-то его только по двум приметам: ярким зелёным глазам и серебристым прядям в смоляных волосах. В остальном же этот аристократ в чёрном костюме ничем не походил на того дикаря, с которым мне так неудачно выпало встретиться несколько дней назад.